— Вот и остановись на этом.
— Почему?
— Потому что, — я собираюсь с мыслями и продолжаю: — Потому что воды по нормам хватает и без ваших взломов.
— Но Бакс говорит, что вода должна быть бесплатной. А её вычитают из безусловки.
— Сегодня ты ломаешь базу данных распределения водных ресурсов, и жители восточной части сити на радостях моются трижды в день и смывают туалет двумя-тремя бачками за раз, ленясь взмахнуть ёршиком, а завтра «Кристалис», обнаружив сбой, принимает решение разделить перерасход на весь сити. Как думаешь, это справедливо?
— Но ведь… — теперь уже парнишка замялся, подбирая слова. — Но они же не имеют права отбирать положенное у других…
— Парень, они имеют право на всё. Им принадлежат и очистные сооружения, и все трубы, по которым подается вода. Вся вода. И питьевая и техническая. Они имеют право на всё.
До самого пункта назначения мы едем молча. И когда выходим из воздушки у «Бессонницы» — принадлежащего Баксу клуба — парень, буркнув:
— Я к своим, — направляется к компании таких же, как он, арахнидов, тусующихся неподалёку от входа.
— Чойсеров излишне романтизируют, — бросаю я ему вслед. А сама иду в клуб.
В клубе тишина. Днем здесь всегда тишина. Развлечения начнутся позже, когда стемнеет. А пока что здесь некому развлекаться.
Бакс сидит за тем же столиком, за которым мы разговаривали с ним пару часов назад.
— Ну, как прошло? — спрашивает он.
— Медуза сказала, что порядок.
— Она тетка умная, — кивает Бакс. — У неё не только руки, но и мозги золотые.
— Чего ж такая умная в «Байотех» не пошла?
— На всю жизнь? — ухмыляется Бакс. — Ха. Ха. Ха.
— Так у них полный пакет и квартиры, а не ячейки. И безусловку не снимают, а к зарплате прибавляют.
— А ты бы пошла?
— Я в бионейромеханике лом.
— А если б и не была ломом, то пошла бы?
— Нет.
— А почему?
— Ты зачем дурные вопросы задаёшь?
— Вот и она не пошла бы, — снова ухмыляется Бакс, вытаскивая из пачки очередную палочку сигареты. — Чего Медуза сказала-то?
— Сказала, что я с такой проблемой уже четвертая.
— Ага, — кивает он.
— А ты сделал вид, что впервые такое видишь.
— Ага, — кивает он, не меняясь в лице.
Я подзываю разносчика и касаюсь привычных кнопок заказа. Разносчик пищит и уезжает к барной стойке.
— Знаешь, хоть ты и хитрый мудак, преследующий какие-то свои цели, я на тебя почему-то даже не сержусь.
— Потому что я хорошо оплачиваю работу.
— И поэтому тоже.
Возвращается разносчик с двумя стаканами виски на подносе.
Снимаю оба, один протягиваю Баксу.
— За что пьем? — спрашивает он.
— За мой отпуск.
— Двухнедельный, — уточняет Бакс. — Медуза сказала, что на восстановление уйдёт две недели.
— Месяц, — называю я свою цену и стучу краем стакана о его стакан.
— Две с половиной, — продолжает торговаться Бакс.
— Месяц, — выпиваю залпом, ставлю пустой стакан на стол. — Месяц и один день.
— Ржавая, а ты наглая!
— Я знаю, — улыбаюсь я, вставая из-за стола и направляясь к выходу. — И заплати за виски, — бросаю, не оглядываясь и не останавливаясь.
Возле парапета, отделяющего проезжую часть от площадки перед входом в «Бессонницу», всё та же компания малолеток-арахнидов. Но что-то не так. Они не стоят и треплются, разбившись на маленькие группки, а сгрудились вокруг чего-то. И голоса их звучат тревожно и, наверное, даже испуганно.
— Мля, снимите с него перчатку, чтоб не вычислили.
— Ага, чтоб его прямо тут и скрутило?
— Да сделайте что-то! — тонкий, девичий.
Расталкиваю их и вижу, что на экзопластике, стилизованном под брусчатку, подергивается, словно в эпилептическом припадке, мой недавний провожатый, составлявший мне компанию в путешествии к Медузе.
Рядом с ним валяется развернутый десктоп, рабочая поверхность которого светится всеми цветами видимого спектра. Но это не картинка, как должно быть в плоской сети. Это артефакты графики, наслаивающиеся один на другой.
Мечтатель сраный. Решил выпендриться и полез чойсить, чтобы показать друзьям, что он крут. Кто ж так в паутину-то ныряет? Дебил малолетний, сука. К этому готовиться надо, просчитывать, взвешивать. Тем более, если рейд одиночный. Да кто вообще в одиночку базы ломает!? Дебил. Сука, дебил!
Расталкиваю малолеток, попутно задавая вопросы, тоном, не подразумевающим ответную ложь.
— Куда он полез?
— «Кристалис-восток»
— Что у него в арсенале было?