- Хорошо, - произнес тот, спустя нескольких секунд напряденного молчания, - проезжайте. - и деревянные двери открылись нараспашку, пропуская их за стены деревни, встречающую путников яркими огнями. Зеваки тотчас по-высовывали любопытные мордашки из окон и дверей, разглядывая гостей, но фыркая и прячась обратно, закрываясь в доме, словно вот-вот на них нападет какое-то чудовище.
- Миленько тут... - шепчет, наклонившись к уху Билла, Густав, затем кивнув на недовольные лица крестьян.
- Мы тут просто переночуем. - успокоил тот его. - Надеюсь, они не сжигают гостей.
Несмотря на то, что первая встреча с жителями деревни прошла не очень дружелюбно, владелец маленькой гостиницы встретил их с широкой улыбкой и веселым говором.
-Давно у нас гостей не было! - быстро щебетал он, провожая юношей до их спален, находящихся на втором этаже. Комнаты, выделенные им, оказались очень уютными, что встречалось довольно редко. Не привычные тумба и кровать, а мягкий ковер, большая картина на стене, напротив кровати, и стол, застеленный скатертью, на котором стояла вазочка с фруктами.
Поблагодарив приветливого мужчину и пожелав друг другу спокойной ночи, друзья разошлись в разные спальни.
Из окна была видна главная улица, по которой изредка бегали маленькие детки, видно разбегаясь по домам. Постепенно опускались сумерки, плотным покрывалом покрывая все вокруг и скрывая домики, в окнах которых тлели слабые огни свеч.
В спальне стало темно, и потому, отыскав на полочке старый фонарь, Билл зажег в нем огонь, освещая комнату мягким светом. Тени от вазочки с фруктами весело играли на стене, становясь то больше, то меньше и перебегая от одного края стены к другому.
Чуть полюбовавшись этим зрелищем, парень принялся стягивать с себя одежду, оставаясь только в широкой рубашке, которую обычно стягивал жилетом и заправлял в штаны. Он всегда одевался немного странно для мужчины. В широких штанах и строгом, болтающемся капоте он чувствовал себя очень неуютно. Больше приходилась по душе одежда, которая плотно прилегала к телу, словно вторая кожа. Движений она не стесняла, и чувствовалась она гораздо лучше. Обувь Билл предпочитал на небольшом каблуке, из-за чего его и до того немаленький рост становился ещё больше, а тело тоненьким, словно колосок. Присуще юноше были мягкие, не по-мужски тонкие черты лица, высокий лоб, прямой нос и чувственные, словно у молоденькой девушки, губы. Глаза были большими, нежно-чайного цвета, обрамленные густыми черными ресницами, и подкрашенные тёмным цветом.
Не редко, благодаря такому внешнему виду, его путали с женщиной, за что, конечно, потом получали, ибо это ранило мужское достоинство, которое у Билла всегда было одно из самых главных.
Избавившись от ненужной одежды, он осмотрел себя в отражении окна, за которым стелилась уже кромешная тьма. И все-таки быстро темнеет осенью.
Умывшись водой, что была заготовлена для него, Билл потушил ночник и улегся в пока что прохладную постель, чувствуя, как устал и как же хочется ему спать. Когда голова коснулась подушки, она потяжелела, словно её залили свинцом, а веки сразу же сомкнулись, чтобы бы быстрее провалится в долгожданный сон.
Сны были короткими, бесцветными и непонятными, словно страницы разных книг в одном переплёте. От такой динами болела голова, и так называемый отдых превратился в настоящую пытку.
Билл постоянно ворочался, не находя себе места. Его губы то распахивались, делая жадный вдох, то вновь смыкаясь, сдерживая мучительный стон. Черные брови сблизились на переносице, делая небольшую морщинку, он чего лицо юноши принимало особенно жалостливый вид.
Сны, мелькающие одним за другим, словно давили на голову, как огромный ком. В ушах стоял гул незнакомых голосов, странные шорохи и волчий вой, наконец разбудивший охотника, заставив того подскочить на постели.
Сердце, словно у маленького зверька, быстро-быстро колотилось в груди, а к мокрому лицу прилипли непослушные пряди длинных черных волос. Тот вой все ещё стоял в ушах, и Биллу понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что вой настоящий.
Он был совсем рядом, где-то в пределах небольшой деревни, поднимая настоящий хаос и заставляя людей кидаться в разные стороны, пытаясь заныкаться куда-нибудь в чулан.
- Что за черт? - юноша спрыгнул с кровати на холодный пол, утаскивая за собой одеяло, чтобы не расставаться с приятным теплом. Внизу, под окном, не было не единого человека, но голосов было столько, что казалось где-то по улице бродит целая толпа. Дома теперь были похожи на ящики, без окон и дверей, ибо те были плотно закрыты на ставни.
Последовав их примеру, брюнет закрыл окно, подперев деревянные дверцы метлой, что стояла недалеко от кровати.
Он совершенно не понимал, что происходит. С чего столько шума и страха? Волка можно легко убить! И вспомнив про животное, он кинулся к своей сумке, в которой лежал недавно приобретенный арбалет. Он был рад новому оружию, которое лучше помогало в охоте, чем ржавые капканы и сабли для близкого боя.
Затаив дыхание и прижавшись спиной к стене в темном углу комнаты, Билл прислушался к тому, что творится на улице. Несколько секунд тишины, а затем, что-то пробежало по крыше гостиницы, прямо над комнатой, где остановился охотник.
Арбалет тут же устремил свой нос в потолок, ожидая, что случится в следующий момент, но подобных звуков больше не было, разве что глухой стук, уже далековато от него. Из угла он не спешил выходить, зная, что хищники любят возвращаться в самый неожиданный момент, но когда тишина затянулась, он все же сделал несколько неуверенных шагов по комнате.
Послышался женский крик, а затем звон сабель и треск топоров, врезающихся в дерево. В тот же миг брюнет открыл окна, высунувшись на улицу, чтобы увидеть зверя, но единственное, что он смог лицезреть, большая черная тень странного существа, убегающая в сторону чернеющего леса. Похоже, зверь из Жеводана отнюдь не очередная сказка, которую рассказывают друг другу, чтобы напугать...