– Я отключу харлиграммы, – заявила Бэтгерл. – Никто ничего не загрузит, пока я не разберусь, в чем дело. Может быть, причина в мелкой программной ошибке. К счастью, похоже, что все ограничено Школой супергероев.
Харли выдохнула:
– Значит, исправишь?
– Попробую. И если не возражаешь, я справлюсь быстрее, если останусь одна.
– Усекла! – глубокомысленно кивнула Харли.
Бэтгерл взглянула на нее:
– Харли, это значит – уходи.
– О-хо-хо, – протянула та. – Позови, как будет готово!
– Эй! – окликнула ее Бэтгерл, когда Харли почти вышла за дверь. – Окажи мне услугу, кликни сюда Киборга. Скажи, мне срочно нужна помощь!
Бэтгерл провозилась до поздней ночи. Она проверила каждого школьника, кто загрузил харлиграммы, а это сделали почти все. Затем поочередно изучила файлы и отметила, что во всех случаях неисправности коды чуть отличались от остальных. Но как это вышло? И как голограмма превратилась в нечто материальное?
Киборг расхаживал по комнате и барабанил себя по лбу. Раздавался глухой металлический звук. Бэтгерл уже собралась попросить его перестать, как он повернулся к ней со словами:
– Дошло! Харлиграммы проходят какую-то техническую эволюцию...
– Конечно! – подхватила Бэтгерл. – Вроде само- зародившегося искусственного интеллекта, о котором говорил Док Магнус. Начинается с голограмм, но в них сидит самообучающийся вирус. И вот они превращаются в нечто вещественное, потому что фотографическое световое поле преобразуется в энергетическое поле, которое приближается к плотному веществу.
– Мы думаем об одном! – вторил ей Киборг. – Но как это происходит?
– Этого я не знаю, – тяжело вздохнула Бэтгерл.
– Ты починила? Исправила? – пристала за завтраком Харли.
Она была так взбудоражена, что не могла усидеть на месте и кружила вокруг стола с включенной видеокамерой.
У Бэтгерл закружилась голова. И она устала. К счастью, на сегодня не задали ничего серьезного.
– Морока была еще та, – сообщил Киборг, ставя поднос на стол Бэтгерл. – Сейчас харлиграмма стоит на клаве и машет, а через секунду ты – то есть она слетает с катушек!
Харли помрачнела.
– Надеюсь, пресса еще не пронюхала, – сказала она. – Это было бы очень плохо для дела.
Бэтгерл кивнула и впилась зубами в тост. Она слишком устала, чтобы намазать его любимым черничным джемом – из ягод с огорода Ядовитого Плюща. Интересно, что подумают Лоис Лейн и другие журналисты, если прознают о несовершенстве харлиграмм.
– Бэтгерл! – окликнула Бамблби, влетевшая в разгар урока Либерти Белл. – Тебя вызывает директор Уоллер.
Когда Бэтгерл вошла в кабинет, Уолл уже ждала. Бэтгерл мало чего боялась, но у нее пересохло во рту при виде серьезного лица Аманды Уоллер.
– Мы получаем сообщения о харлиграммах, – начала директор, не потрудившись поздороваться.
Бэтгерл с облегчением выдохнула и утонула в кресле напротив стола Уоллер. Тот был завален папками и конфискованным оружием.
– Ах это! – воскликнула она. – Мне все с ними ясно, они уже починены.
Директор развернула свой компьютер экраном к Бэтгерл.
– Вот с этим тебе ясно? Не вижу, что починено, потому что все происходит сию секунду.
Бэтгерл ошарашенно уставилась на экран. Такого просто не могло быть!
В ролике была маленькая харлиграмма – когда-то голограмма, но теперь анонимная электромагнитная фигурка, которая носилась по клавиатуре, размахивая молотком. Затем быстро его опускала и – БУМ! – била по случайной клавише, сбивая компьютер с толку. Но дальше стало хуже. Другие ролики продемонстрировали, что, когда Скверная Харлибум ударяла по клавише переключения регистра, она высвобождала вирус. Вскоре харлибумы уже сносили веб-сайты, блокировали клавиатуры, стирали письма и творили еще много чего. И беда не кончалась Школой супергероев. Медленно начали просачиваться сообщения о бесчинствах вируса за ее пределами.
– Как по-твоему, в чем тут причина? – спросил Док Магнус, когда она вошла в класс.
Он уже знал о сложившейся ситуации. Как преподаватель роботехники и информатики, он был самым опытным специалистом, когда дело касалось сложных технических проблем.
– Понятия не имею, – призналась Бэтгерл.
Желудок так скрутило, что она чуть не согнулась. Она привыкла чинить, а не разрушать.