В центре зала стояли Энлиль Маратович, Локи и Бальдр. Я узнал их скорее по силуэтам, чем по лицам. Рядом возвышался какой-то узкий несимметричный стол.
— Только не пугайся, — шепнул Ваал Петрович.
После таких слов, понятное дело, немедленно начинаешь искать, чего бы испугаться — и я быстро нашел.
Это было нетрудно.
То, что я принял за узкий стол, было на самом деле гробом. И сразу стало ясно, для кого он предназначен. Мне вспомнился гангстерский фильм, где члена мафии, ожидающего ритуального повышения в иерархии, вводят в комнату собраний, чтобы пустить ему пулю в затылок — и за секунду до выстрела он успевает это понять…
Я инстинктивно рванулся в сторону, но Ваал Петрович плотно сжал мой локоть. Я тут же пришел в себя. Это, конечно, были слишком человеческие страхи — и мне стало за них стыдно. Никто из вампиров не выстрелит мне в затылок, пока в моем мозгу живет магический червь.
— Рама, — сказал Энлиль Маратович торжественным тоном, — я с волнением и гордостью слежу за твоим возвышением в нашей иерархии. Сегодня у тебя и у всех нас, твоих старших друзей, особенный день.
— Зачем здесь этот гроб? — спросил я.
Мне ужасно не понравился звук собственного голоса — сначала хриплый, а потом визгливый. Видимо, я все еще был слишком испуган.
Старшие вампиры засмеялись.
— Ты принимаешь посвящение в undead, — сказал Энлиль Маратович.
— Что это такое? — спросил я тем же дурным голосом.
— Undead — высшая каста среди вампиров. Те, кто способен по своей воле входить в лимбо.
Я прокашлялся, и говорить стало чуть легче.
— А что такое лимбо?
— Ты узнаешь это после посвящения.
— А в чем оно заключается?
— Тебе предстоит пройти врата лимбо.
— Это как?
— Ты отправишься в священное для всех вампиров место, — сказал Энлиль Маратович. — В замок великого Дракулы. По дороге туда ты и пройдешь врата. Посвящением является само путешествие. Если ты придешь в себя в замке, это значит, что ты его прошел.
Я обратил внимание на это «если».
— Прибыв в замок, — продолжал Энлиль Маратович, — ты уже будешь undead.
— А что произойдет в замке?
— Ты получишь все требуемые объяснения. И обучишься великому древнему мастерству. То же самое случилось когда-то со мной — и глубоко изменило мою жизнь. Ты вернешься сюда другим. И станешь одной из могучих опор, на которых покоится наш ампир…
Возможно, Энлиля Маратовича вдохновила на эту метафору желтая колоннада, окружавшая дом Ваала Петровича. Только эти квадратные колонны, насколько я мог судить, выполняли чисто декоративную функцию — и ничего не держали.
— Место, куда ты отправляешься — не обычный физический замок, в который может попасть кто угодно. Это порог лимбо. Сейчас ты все равно не поймешь природы происходящего. Но ты должен знать, что это место — одна из наших святынь. Наша Мекка, если угодно. Туда по обычаю отбывают в специальном гробу.
— Вы действительно хотите, чтобы я в него лег? — наморщился я. — Вы серьезно?
— Абсолютно, — сказал Энлиль Маратович. — Это древнейший обычай, Рама. Такая же важная черта вампоидентичности, как черный цвет.
— Чем я буду дышать?
— Там есть вентиляция. Но она особо не нужна. Все время путешествия ты будешь в трансе. Мы дадим тебе специальную микстуру из смеси баблоса со снотворными травами и красной жидкостью ныряльщиков, прошедших это посвящение. Ее делают для таких путешествий уже тысячи лет. Локи все приготовил.
Локи показал мне маленькую черную бутылочку — и почему-то ее вид успокоил меня. А может быть, дело было в слове «баблос», на которое любой вампир реагирует одинаково.
— Когда надо будет ехать?
— Прямо сейчас.
Я опять почувствовал спазм страха.
— Но меня никто не предупредил!
— Никого не предупреждают, — сказал Энлиль Маратович. — Все должно быть внезапным, как смерть. В этом красота жизни.
— Я даже вещей не собрал!
— Они тебе не понадобятся. В замке Дракулы у тебя будет все необходимое. И даже больше.
— Это надолго?
Энлиль Маратович отрицательно покачал головой.
— Курс обучения короткий, — сказал он, — всего пара лекций.
— А нельзя ли на самолете? — спросил я. — Вот вы, Энлиль Маратович, на собственном «Дассо» летаете. А я в гробу поеду, да?
— Рама, ты меня разочаровываешь, — нахмурился Энлиль Маратович. — Тебя ждет самое волнующее в жизни вампира событие, а ты тут ваньку валяешь…
Я уже пережил несколько «самых волнующих событий» в жизни вампира — и остался жив не без труда. Так что слова Энлиля Маратовича не вызвали во мне особого энтузиазма. Но мне стало неловко за свое малодушие.