«И пока Дик присматривает за Клэр Неско», – подумал он.
– Именно так. – Брюс счел это разумным разделением труда. – И вдобавок, ещё одна пара глаз при изучении исторических документов будет очень кстати.
– С удовольствием, – ответила она с усмешкой. – И чтобы тебе, наконец, было с кем перекинуться словом кроме Альфреда.
Брюс хмыкнул, это было шуткой лишь отчасти.
– Не без этого.
– В общем, можешь на меня рассчитывать. – Она сделала глоток кофе из огромной кружки и снова сосредоточилась на множестве экранов и всплывающих окон. – Что мы знаем на настоящий момент?
– Всё лишь в общих чертах, – сказал он. – Перси Райт считался универсальным мастером, жившим в Готэме в начале XX века, – известный художник, а также ученый и наследник одной из самых преуспевающих семей города. Он был определенно человек высшего общества, состоятельный и наделённый привилегиями, что означает, что он полностью подходит для членства в Суде Сов.
– Опять же, – отметила Барбара, – то же самое можно сказать и о Брюсе Уэйне... и его предках.
– Вполне верно, – заметил Брюс.
Брюс оценил её стремление к объективной оценке.
– На самом деле, как оказалось, Райт был другом и соратником моего прапрадеда Алана Уэйна, который возвёл многие памятники и здания, украшенные скульптурами Райта. Пока Суд Сов не лишил его жизни.
– Как тесен мир.
– Слишком тесен, – ответил Брюс. «Для летучих мышей и сов».
Барбара пролистала данные на своих экранах:
– Здесь говорится, что помимо своей деятельности в области искусств Райт увлекался химией, публиковал научные работы в различных научных журналах того времени. Настоящий универсальный мастер, как ты и сказал.
– Химия. – Брюс невольно понизил голос и заговорил как Бэтмен. – Совы любят применять экзотические зелья и химикаты. – Уточнять не было нужды. Они оба знали о сыворотках, с помощью которых возвращали к жизни «мертвых» Когтей, выводя их из искусственного сна, и наделяли их экстремальными способностями к регенерации.
Будучи заточённым в Лабиринте, Бэтмен сам когда- то подвергся действию одурманивающего вещества, содержащего электрум. Оно вызывает галлюцинации и всевозможные обманы чувств.
Электрум был обнаружен в обугленных остатках Герберта Морса.
– Разумеется, – сказал он, – Суд Сов может похвастаться несколькими передовыми химиками в своих рядах.
– Вроде Перси Райта?
– Я бы не удивился.
– Ну а в наше время? – спросила Барбара. Она вы? вела на экран генеалогическое дерево Райта, но это был путь, который он уже исследовал.
– Семью Райтов и их состояние в настоящее время возглавляет Винсент Райт, – сказал он. – Я знаком с ним, хотя и поверхностно. Райты не упоминали о наших предыдущих взаимоотношениях с Судом, но тогда мы только начали понимать, как глубоко они запустили свои когти в этот город. Райты – это большое старинное семейство Готэма, они всегда обладали богатством и влиянием, поэтому, если они связаны с Совами, то в этом нет ничего удивительного.
– Но как жертвы или как соучастники?
– Пока трудно сказать.
Брюс не мог вспомнить, когда он в последний раз сталкивался с Винсентом Райтом, скорее всего на благотворительном концерте или на игре в гольф.
«Возможно, пришло время возобновить знакомство».
– Дай угадаю, – сказала Барбара. – Винсент Райт только что вписался в твой ежедневник.
– Я верен себе, и это по-своему хорошо.
Он смотрел на результаты компьютерных изысканий Барбары.
– А пока, что мы знаем об этой натурщице, Лидии... и ее исчезновении?
– Много, – ответила Барбара. – Познакомься с Лидией Дойл.
Она вывела на экран винтажную черно-белую фотографию старомодной «девушки Гибсона» [Идеал женской красоты, созданный американским иллюстратором Чарльзом Дана Гибсоном на рубеже XIX и XX столетий], которая олицетворяла идеал женственности начала двадцатого века. Лидия Дойл была наделена классическими красивыми чертами лица, фарфоровой кожей, и темными чарующими глазами, которые смотрели на Брюса сквозь время. Светло-жёлтые локоны обрамляли её очень фотогеничное лицо.
– Еще один увлекательный пласт истории, – сказала Барбара. – Хотя эта женщина почти забыта в наши дни, в те времена она была чрезвычайно востребована как натурщица, настолько, что когда-то она была известна как «мисс Готэм», потому что её образ можно найти по всему городу. Можно было даже купить открытки и календари с её изображением. В некотором смысле, она была в Готэме первой супермоделью и «девушкой с картинки».