Признай, Грей, ты просто боишься не справиться, оставшись с ним.
Да-да, это правда! Но кто бы не боялся на моем месте?
Я надеялся, что рядом будет Анастейша, думал, что она будет учить меня и подсказывать. Но я брошен, по сути, на произвол судьбы. Няней никто не отменял, но в данной ситуации, как объясняла Грейс, ему лучше быть с кем-то близким. Тео важно не чувствовать себя одиноким, вдали от родителей.
Хоть он и был практически девять месяцев внутри нее, со мной у Теодора связь не намного слабее. Он чувствует меня, мой страх и волнение, неуверенность.
Я боюсь его.
***
— Вот мы и дома, — двери лифта в Эскале открываются, и Тейлор сопровождает меня в фойе, где нас встречает миссис Джонс с некой грустной улыбкой. — Гейл, — легко киваю женщине в знак приветствия.
— Добрый день, мистер Грей, — отвечает она, делая пару шагов ко мне. — Позволите? — она протягивает руки.
— Да, — соглашаюсь я и передаю младенца. — Его зовут Теодор.
— Он очень похож на Вас, сэр, — покачивая Теда, произносит Гейл.
— Спасибо.
Только я больше вижу в нем Ану, чем себя.
Мне удалось немного поработать, проверить почту и ответить на несколько писем, которых накопилось уже достаточно много. Я выпал из жизни своей компании, меня заменяет Рос. И я безумно благодарен ей за помощь, ведь, если бы не она — моя правая рука, — и здесь все вышло бы из-под контроля.
В восемь приезжала Миа с Итаном, они пробыли около получаса и уехали на свидание. Я надеялся, что она будет одна, и останется хотя бы до утра. Но не тут-то было.
Гейл приготовила Тео смесь, и я кормил его в детской комнате, сидя в кресле около кроватки. Засыпать он пока и не думает, но уже капризничает. Он устал. Этот день наполнен для него стрессами: разлука с мамой, поездка в авто, новое место, незнакомые люди.
О, нет, кажется, снова подгузник…
— Гейл, — говорю в радионяню, вызывая домоправительницу. — Гейл, мне нужна помощь в детской.
Перед этим мне помогла Миа, а до этого Гейл, пока я работал у себя в кабинете. Мне ведь толком никто и не показал, как это делается. Вдруг, что-то пойдет не так?
— Чем могу Вам помочь, сэр? — в комнату заглядывает женщина.
— Думаю, он полон, — показываю на подгузник. — Я еще ни разу не менял эту штуку. Вы покажете мне?
— О, конечно, — смущенно захихикала миссис Джонс и подошла ко мне, — давайте мне этого милашку.
Она уложила его на пеленальный столик и подозвала меня. Нахмурившись, я внимательно наблюдал за процессом смены «нижнего белья» своего сына. Она отклеила одну липучку, затем другую и, вытерев задней частью маленькую попку, сняла подгузник.
Да уж, запашок тот еще…
Затем Гейл протерла его салфетками и присыпала тальком. Трудно поверить, что я тоже когда-то был таким. И у меня был такой маленький… краник. Невольно улыбаюсь своей мысли, но скрываю это от миссис Джонс.
Взяв две ножки, она приподнимает его поясницу одной рукой, а другой подкладывает чистый подгузник и закрепляет его.
— Если кожа преет или есть раздражение, то нужно смазать кремом, — добавляет Гейл, надевая чистый боди. — Вот и все, — она вручает мне ребенка и тепло улыбается.
— Благодарю за подробный урок, Гейл.
— Сэр, — кивает она и удаляется.
— Теодор, — смотрю на сына, — мы сможем провернуть такое сами?
***
Когда мой сын уснул, я уложил его в кроватку и прикрыл одеяльцем. Смотря сейчас на малыша, думаю, как вовремя мы с Аной позаботились о детской комнате. Оставляю ночник включенным, проверяю работу радионяни и тихо выхожу из спальни Тедди, направляясь к себе.
Здесь так пусто без нее.
Забираюсь в постель и укрываюсь одеялом, ощущая на коже прикосновение ее пальчиков. Смотрю на ее подушку и тяжко вздыхаю. Скорее бы моя малышка вернулась ко мне. Ана нужна мне, словно воздух.
Где ты, маленький ублюдок. Слышу его голос вдалеке, вокруг темно и холодно. Я сжимаюсь, тело трясет. Я открываю встроенный в стену шкаф и вижу мальчика трех лет.
Узнаю в нем Теодора.
Нет!
Он плачет, а я смеюсь. Нет! Этого не может быть!
Мой мальчик плачет, он боится меня…
Распахиваю глаза, пытаясь на чем-то сфокусироваться. Все плывет. Включаю ночник на прикроватной тумбе, понимая, что вот-вот мое сердце выпрыгнет из груди.
Проклятье, что это было?
Сраные кошмары вернулись, Грей.
Ее нет рядом, а у меня снова кошмары. Но они изменились. Теперь я… Я ужасно обращаюсь с мальчиком. Однако, становится еще паршивее от того, что сутенер моей биологической матери не был моим отцом, а в своем сне я издевался над своим собственным сыном.
Этого я боюсь больше всего на свете.
Ана возненавидит меня. Нет, я не допущу этого! Я ведь… Я люблю Тедди! Как бы я не боялся, как бы не страшился ошибиться в обращении с младенцем, я люблю его, свою плоть и кровь.
С ужасом замечаю спустя пару мгновений, что Теодор и вправду плачет. Сработала радионяня. Я подрываюсь с постели и бегу на второй этаж, перескакивая по две ступени за раз. Малыш заходится в истерке, дергает ручками и ножками, кривится, кричит.
— Эй, ну ты чего? — шепчу я, аккуратно поднимая сына на руки. — Тише, Тедди, тише, — покачиваю его на руках.
Он немного успокаивается, но еще хнычет. Смотрю на время, 12:58, он еще не должен был проголодаться, и подгузник в норме. Кажется, он просто испугался одиночества.
Нет-нет, Грей, это плохая идея взять его с собой в комнату.
Но так он хотя бы будет рядом со мной, будет чувствовать мое присутствие. Не ощутит себя брошенным. Прижимаю его к себе крепче, продолжая покачивать, и выхожу из комнаты. Спускаюсь вниз и возвращаюсь в свою спальню.
Укладываю Теодора на половину Аны, с другого края кладу свободную подушку, а низ подпираю своим покрывалом. Из шкафа вынимаю еще одну подушку и кладу ее у изголовья.
Все, теперь ты в безопасности, малыш. А главное — я рядом.
Ложусь возле своего сына и глажу по животику, чтобы он окончательно успокоился. Вскоре Тед засыпает, а за ним следом отключаюсь и я.
***
Сегодня девятое мая.
Наша первая годовщина. Ровно год назад Анастейша упала в моем кабинете, придя заменить свою подругу-соседку. Нет, она не просто упала, она буквально ввалилась в дверь и в мою жизнь. Тогда я еще не понимал, к чему может привести наше знакомство, да и не мог поверить, что наши отношения выйдут за рамки Дом-Саба.
Сегодня наш первый юбилей, а она в больнице, я с ребенком дома. Но я не собираюсь сидеть в четырех стенах, сложив руки в ожидании чуда. Не возьми я ситуацию в свои руки после нашего первого и последнего расставания, наверное, так и трахал бы бесцельно брюнеток.