– Ричард, давай завтра поговорим! Я устала и занята, – он недовольно засопел.
– Мы сейчас поднимемся к тебе и поговорим. Я устал, у меня тоже есть дела. Просто скажи мне правду, Лора, что у тебя там? Родственник, подруга, или еще один парень?
– Ладно, может оно и к лучшему. Пойдем.
Моя студия включала в себя кухонный уголок, старый диван одноместный, узкий шкаф, системник и перегородку для моего малыша, а еще ванную комнату. Я приложила палец к губам, поставила пакет в кухонный шкаф и поманила Ричарда в ванную комнату.
– Долго я буду ждать, Лора? – я все собиралась с мыслями. Присела на край ванны.
– Это длинная история. В общем, у меня для тебя две новости, одна хорошая, другая плохая. С какой начать?
– Давай с плохой.
– У тебя есть сын. Ему три года. Он спит за той перегородкой, – шептала я. Глаза у Ричарда стали как два блюдца. – Да, мы тоже с Мигелем не сразу поверили. Но тест ДНК не обманешь, а внешность ребенка – почти копия твоей.
– Хм… это что, правда? Не ты ли говорила, что у вас всегда рождаются девочки? – он схватил меня за плечи, отпустил, потом заходил по ванной. – Тогда почему ты развелась? Я всегда считал, что это я виноват. И что мне теперь делать. Нет, погоди, а почему эта новость плохая?
– Твой… э… наш сын, у него что-то с психикой. Он слышит голоса, говорит на непонятном языке. Я и к тебе пришла из-за него, очень большие расходы на врачей.
– Да, не очень здорово. А как хоть зовут его? – заинтересовался он.
– Брэндон, его зовут Брэндон.
Ричард обнял меня и прошептал:
– Ничего, мы все решим. Скажи теперь хорошую новость.
– Я беременна.
– Опять? – кивнула. – Сегодня я ночую у тебя.
– Нет, вдруг Брэндон испугается!
– Не испугается.
– У меня и спать-то негде.
– Ничего, я на полу лягу. Мне нормально.
Глава 12 Трудности перевода
Ричард
Рано утром Ричард проснулся от того, что кто-то трогал его лицо. Он открыл глаза и встретился с такого же цвета глазами, только размером поменьше.
– Ты – мой настоящий папа? – шепотом спросил мальчик. Ричард кивнул. – Ты поможешь мне?
– Да. Что ты хочешь сделать? – весь сон как рукой сняло, Ричард пошел за мальчиком. Там за перегородкой кроме низкой кровати стояла шкатулка старинного вида. Брэндон открыл ее. Вытащил какие-то камни. – Это артефакты. Я слышу, что они говорят, но не понимаю. Никто, даже мама мне не верит. Папа поверил и нашел последний из них, а затем умер, – захлюпал носом.
– А что они говорят? – спросил Ричард. – Я ничего не слышу.
– Они поют! – восторженно зашептал мальчик и смешно выкатил глаза. – Я тебе покажу.
И он запел. Подбежала Лорейн, попыталась схватить ребенка, на ее лице был страх. Но Ричард остановил ее, показывая ладонь перпендикулярно полу. Ребенок все пел и мотив остановился на одной ноте. – Так они поют. Ты знаешь, что это значит?
– Да, – уверенно сказал Ричард. – На этом языке мне в детстве мама пела колыбельные и рассказывала сказки. Я не понимаю всю песню, но там говорится что-то о порядке элементов: горит огонь, его вода затушит, а землю ветер поднимет, вулкан породит металл и дерево, а вершиной будет эльф.
– Вершиной дерева? – спросил мальчик.
– Нет, скорее тут имеется в виду высшее существо, властвующее над стихиями.
– Тогда я попробую, – тихо сказал Брэндон. Он поставил на равных расстояниях от себя по три кучки камней. И запел песню. Ничего не происходило.
– Дай-ка я попробую, – и Ричард постарался выводить все ноты максимально глубоким голосом. Еще до окончания песни, перед мальчиком открылся портал, а Ричард и Лорейн с ошарашенными глазами смотрели, как мир на той стороне портала сияет зеленью и жизнью. На какой-то миг они увидели бегущих по лесу детей в зелено-коричневых костюмах, на полянку рядом с ними присел дракон и превратился в мальчика. Через несколько минут портал закрылся.
– Что еще говорят артефакты? – спросил Ричард, но Брэндон так радовался, что не услышал вопрос.
Завтрак прошел на удивление спокойно. После Ричард уехал, строго наказав Лоре собирать вещи, они обязаны переехать к нему и пожениться как можно скорее.
Через год.
– Пап, отдай шкатулку, я все равно услышу зов артефактов.
– Может и услышишь, но не сможешь ее открыть. Я запрещаю тебе пользоваться ими до совершеннолетия. Вот вырастешь, будешь делать что захочешь.
– Пап, а Лейла скоро повзрослеет достаточно, чтобы играть со мной?
– Быстрее, чем ты думаешь, Брэндон.
– А я смогу тоже петь на сцене?
– Если захочешь и, если будут способности. Но вряд ли. Думаю, тебе лучше продолжать рисовать или начинать писать. Опять же, вдруг у тебя способности к точным наукам.