Казалось, что этот холст совсем не прибавляется, а конопля никак не заканчивается, а бросить стыдно, скажут, что она лентяйка. Посмотрит в окошко, помечтает, как ее будущий муж будет хвалить ее за работу, будет любить ее и обнимать за ее старание, ее суженый.
– Интересно какой он будет, наверно красивый и ласковый.
Скоро сумерки спустятся на деревню. Девушки собирались гурьбой, шли вдоль улицы и пели веселые или грустные задушевные песни.
– Тять. Можно мне пойти на гулянку. Девчонки уже собрались.
– Иди дочка, иди. Косынку то накинь, а то простынешь.
– Что ты тятенька, лето чай на улице.
Девушки ушли на край деревни, сели на бревно и пели песни о любви. Начали подходить парни. Вдали послышались звуки балалайки. За музыкантом шли парни. Стало еще веселее. Парни угощали девушек семечками и леденцами из жженого сахара и меда, пастилой и яблоками. Девушки были нарядные, на голове венки из душистых цветов и ярких лент на голове и в косах.
Парни тоже не отставали. Они были в красивых вышитых рубахах самотканках. У балалаечника красный цветок у виска на русых кудрявых волосах. Когда начало темнеть разожгли костер. Девушки по очереди пели озорные частушки у костра, дразня и задевая парней, отходили, подходили парни к костру и каждый пел по очереди частушки, задевая девушек. Иногда девушки и парни по очереди выходили и пели частушки в пляске, притопывая о землю или парни плясали по одному или вместе. Частушки сочиняли на ходу или пели уже старые какие знали. Играли в ручеек или прыгали через костер по одному, парами или группой. Маша сидела на бревнышке, к ней подошел Андрей.
– Можно присесть девушки, рядом с вами посидеть?
– Присядь. Коли охота есть. Чай не укусишь. Смеялась Лариса. Молодежь начала прыгать через небольшое пламя костра. Андрей крепко взял Машину руку.
– Мань пойдем. Маша не успела что-то сказать или сообразить, как уже бежала вместе с Андреем к костру. Она даже не успела испугаться, как вместе с Андреем прыгнула через костер. После яркого света костра, в глазах наступила темнота. Но Андрей не отпускал ее руку, отбежав немного они остановились. Парень повернулся к Маше, взял ее другую руку.
– Мань. Я на днях сватов к тебе пришлю. Ты мне давно нравишься. У Маши загорелось лицо жаром, толи от горящего костра, толи о неожиданных слов смелого парня.
Маша выбежала на тропинку и все бежала и бежала до своего дома без остановки. В сенях она остановилась, отдышалась, выпила прохладной колодезной воды с деревянного ковша, пройдя через комнату, плюхнулась на свой топчан.
– Мань. Ты что ли дочка пришла?
– Да маманя, это я.
– Ну и слава Богу. Маша долго не могла уснуть. Она все переворачивалась с боку на бок. Она все прокручивала в голове, в памяти гулянку, прыжок через костер, неожиданные слова Андрея. Как он сильно сжимал ее руку в своей теплой ладони, как он властно взял ее за вторую руку.
Она начала мечтать, как это будет, вспоминать как это было у других. Мысли перебивали друг друга. Как он увезет ее в свою деревню от отца и матери, от ее братьев, в чужую незнакомую семью. Ей становилось так страшно.
– Одна. Среди чужих людей. Нет. Я буду не одна. Я буду со своим любимым. Подумала маша. Она вспомнила его лицо, его улыбку, как он крепко держал ее за руку. У нее вновь загоралось лицо, сердце застучало сильней, ей вновь становилось стыдно и страшно. Во рту все пересохло, она встала, прошла в сени, напилась холодной воды.
– Надо быстро готовить побольше приданного, побольше. Он сказал, что на днях пришлет сватов. Надо выткать для него красивую рубаху. Маша не отходила от станков, все усердно пряла и ткала.
– Дочка. Как гулянка то прошла? Что ты молчишь не рассказываешь. Маша покраснела и отвернулась от отца.
– Отец. Не видишь, что ли, смущаешь девку. Вступилась мать.
– Что Мань. Неужто приглянулся тебе кто? Иль ты кому приглянулась? Хитро прищурившись улыбался отец. Девушка зарделась и выбежала на улицу.
– Мать. Слышь-ка, че? Кажись девку то нашу скоро от нас увезут.
– Да уж чай не глухая. Григорий подошел к жене, обнял женщину и присел рядом.
– Феколушка. Ты плачешь, что ль?
– Жалко девку. Ведь молодушка еще совсем. Замуж. Ох.
– Что ты мать? Радуйся, что Манька в девках не останется, что хоть кто-то приглядел девку нашу. А помнишь? Как я тебя сватал. Совсем недавно это было. А ты как боялась. Помнишь? А уже и Манька подросла. Внуки пойдут. Скоро сыновья жен своих приведут.