С часами ожидания неуверенность расползалась по душе, как тени от деревьев по горячему асфальту. «А что дальше?» — думал Алёша. – «Что я могу ей предложить: разве что эти цветы, купленные за отцовские деньги… А я сам? Что я умею? Сажать картошку, строить, чинить все подряд, петь немного? Удовлетворит ли это ее, талантливую, известную? Вряд ли…» Алёша заёрзал на тёплом бетоне, продолжая травить мыслями душу. Маша уже спускалась ради него до уровня санитарки, больше подобного он ей не позволит. Звезды должны сверкать, а не падать. Лучше он расшибётся в лепёшку, чтобы стать её достойным. Вопрос только — как?!
Белый автобус плавно подъехал к ступеням центральной лестницы. Алёша встал и одернул футболку таким жестом, словно это был смокинг. Послышался командирский московский выговор — невысокая подтянутая женщина, зависнув на подножке, выкрикивала: «Ребята! Обедаем тут же. Через пятнадцать минут. В половине пятого осваиваем сцену. На разброд и шатания у вас от силы час. После концерта сразу в автобус. Ночуем в Ставрополе!»
Т анцоры из автобуса выходили по одному. Наконец, на ступеньках показалась Маша, задумчивая, чуть взъерошенная и оттого по-детски милая. Видимо, она спала, пока автобус тащился по загруженной трассе. При виде Алёши лицо её озарилось изумлённой улыбкой. В сердце его опять потеплело, и мысли улетучились сами собой. Он набрал воздуха и протянул охапку роз:
— Это тебе.
— Как ты…?! Откуда?! – не верила Маша своим глазам.
— Я объехал пробки по железной дороге, — неуклюже пошутил он.
— Это как?
— На электричке. Там пробок нет.
Она ткнулась носом в благоухающие розы:
— Спасибо.
— Я не сделал две вещи, — сказал Алексей.
— Какие? — спросила Маша, опуская розы.
— Не взял твой телефон…
— Да, конечно, как я могла забыть?! — засуетилась она и протянула ему красивую, белую с золотом визитку: — Вот. А вторая какая?
Алёша спрятал карточку в карман и посмотрел Маше в глаза, пытаясь понять, что происходит за ними.
— Так что же? – улыбалась Маша.
Алексей с нежностью дотронулся до её предплечий и решился:
— Я люблю тебя.
Зелёные глаза Маши засияли, стали изумрудно-солнечными, но прежде чем она что-то сказала в ответ, послышался ехидный голос:
— Как трогательно! Сейчас расплачусь.
Маша и Алексей обернулись — рядом с язвительной ухмылкой стоял Юра...
* * *
— Ну что же ты, Маша, не отвечаешь? – продолжил он. – Скажи, ты предпочитаешь просто убогих или только тех, кто хотел тебя убить?
Алёша рванулся было к Юре, но на последних словах остановился. Маша гневно выкрикнула:
— Перестань!
— Что перестать? — зло парировал Юра. – Забыла, что он тебя считает шлюхой? Ещё скажи, что вчера совсем не боялась шататься ночью с этим, а? Не пробегала в голове мыслишка: а вдруг у него опять слетит крыша, вдруг прирежет или подпалит? Нет? Не пробегала?!
Алёша и Юра устремили вопрошающие взгляды к Маше.
— Нет, — ответила она. Слишком резко.
— Не ври! Я знаю, когда ты врёшь. Я ж с тобой ещё в десять лет польку танцевал. Вы там кувыркались, а я всю ночь думал: жива ещё подруга или уже шашлыки дымятся? Жива, оказывается. Просто тащится от благотворительного секса. Или вы там БДСМом занимались? – фыркнул Юра.
— Не твоё дело, — оборвал его Алёша. – И не разговаривай с ней так!
— А как? – сузил глаза Юра. – Думаешь, стоит к дереву привязать, чтоб доходчивей было? Кстати, инквизитор, ты не прихватил зажигалку сегодня?
— Замолчи! – крикнула Маша.
— Хорошо, замолчу, — ответил Юра и повернулся к Алексею: — Но если что, я сам, как маньяк, буду убивать тебя долго и мучительно. Я б и сейчас тебе с радостью вмазал, — заявил Юра.
Алёшины кулаки сжались. Глядя с отвращением и еле сдерживаемым желанием стереть одним ударом наглую ухмылку с лица соперника, он подошёл к нему вплотную:
— Попробуй.
Юра замялся и отступил на шаг:
— Руки марать облом.
— Тогда иди отсюда, — пренебрежительно бросил Алёша.
Помолчав секунду, Юра сказал:
— Ладно, Маша, похоже, тебе свои мозги не вставишь. В отличие от этого лоха мне ещё выступать сегодня.
Он поднялся на пару ступеней и добавил:
— Что ж, подруга, поздравляю: завела себе ещё одного психа-фаната. Будет теперь за тобой, как собачка, по городам гонять, цветочки дарить и хвостом вилять. Ну, ничего, надоест — обзаведешься другим. Тебе не привыкать. Телефончик охраны только записывай в каждом городе. На всякий случай. А пока наслаждайтесь идиллией.
Забросив спортивную сумку на плечо, Юра взбежал по ступенькам.
Маша произнесла:
— Алёш, я…
— Не надо, — остановил он ее, — не говори ничего. Я хочу защищать тебя от бед, а не быть одной из них. Ты увидишь, я буду тебя достоин.
— Не уходи, — вцепилась в его руку Маша. – Не слушай этого придурка! Вечно он болтает чепуху! Только не уходи так!
Она чуть не плакала. Алёша прижал Машу к себе, внезапно совсем маленькую, испуганную, с покрасневшим носом и пятнами на щеках.
— Машенька, тебе же надо отдохнуть перед концертом. Я видел, как ты выкладываешься. И ты почти не спала. У меня тоже есть дело — надо найти отца Георгия.
— Не уходи, — упрямо, как ребенок, повторила она и подняла на него глаза: — Обещай: то, что наговорил этот придурок, на нас никак не повлияет. Обещай! Иначе я просто тебя не отпущу!
— Хорошо, обещаю, — произнес Алёша и потянулся к её губам.
Забыв обо всем на свете – о приличиях, об условностях, о проходящих мимо людях, выворачивающих головы, Маша и Алёша целовались исступленно, жадно, растворяя в головокружении секунды, минуты или часы, будто внезапно сошли с ума.
— Александрова! Сколько тебя ждать?! – послышался окрик из другой части вселенной.
Маша раскрыла глаза и обернулась, не в состоянии воспринять реальность сразу.
Из дверей здания концертного зала выглядывала низкорослая командирша. Она поймала Машин туманный взгляд и повторила:
— Александрова! Тебе нужно особое приглашение?!
Маша растерянно улыбнулась, не зная, что делать.
— Иди. Тебя зовут, — кивнул ей ободряюще Алёша. — Я люблю тебя.
— И я.
Он поцеловал её нежно и быстро, боясь вновь потерять счёт времени в блаженстве её губ.
— Я позвоню тебе! – пробормотал Алёша на прощанье и пошёл прочь, не оглядываясь.
* * *
С трепетом и гулко бьющимся сердцем Маша смотрела ему вслед. Алёша явно старался идти прямо, но всё равно прихрамывал. Волнение в душе сменило горькое предчувствие – возможно, она видит его в последний раз… Маша содрогнулась от этой мысли и чуть было не бросилась за Алёшей. Но его фигура исчезла за поворотом.
— Александрова! – опять рыкнула Жанна. – Оштрафую – мало не покажется!
«Он позвонит. Он скоро позвонит», — тяжело вздохнула Маша и поднялась по ступеням в холл. У гримёрки она столкнулась с Юрой. Тот недобро зыркнул:
— Не все друзья оказываются друзьями, да, любительница острых ощущений?
— Ты ещё не всю жёлчь излил?! Поверь, я не хочу знать, сколько её в тебе! – воскликнула Маша и захлопнула перед ним дверь гримёрки.
Глава 14. Ложь
Алёша зашёл за угол и сразу замедлил шаг. В груди пульсировала радость. У него есть Маша. Он не один! Господи, как же хорошо, как круто жить! Просто дышать! Сумасшедше круто!
Мир стал ярче, шире, светлее. Алёша задрал голову — небо распахнулось над головой необъятным прозрачно-лазурным куполом. Оно было высоко, но до него хотелось допрыгнуть. Причем, казалось, смог бы, если б только ноги перестали шалить. А они, как назло, болели, и рука рефлекторно искала в воздухе фантомную трость. Это ничего, это ерунда. Эх!