Добежав до реки, он остановился, как вкопанный, увидев сквозь орешник девушку в белом. Алёша вспыхнул, узнав в ней вчерашнюю насмешницу. Её длинные рыжие волосы, убранные в хвост, отливали медью на солнце. На большом камне рядом лежал тёмный сенсорный экран. Из динамиков донеслись последние ноты волшебной мелодии, и музыка оборвалась.
У ног незнакомки крутился Тимка. Он льнул к ней, как щенок, и девушка чесала ему за обвислым ухом. Смеясь, она приподнимала его, как крыло бабочки, теребила Тимку за шею, будто собственного любимца, принёсшего комнатные тапочки, и шутливо приговаривала: «Ах ты, хороший собак! Весёлый птичк! Ты откуда взялся? Ну-ну, что? Где твой хозяин?»
Высунув язык и виляя хвостом, оставляя на белой материи брюк тёмные шерстинки, Тимка беззастенчиво показывал, как ему нравится всё, что с ним делали. Предатель!
Алёша развернулся, собираясь уйти, но вдруг она окликнула:
— Ой, здрасьте! Это ваш пёс?
Не оборачиваясь, Алёша буркнул: «Нет».
* * *
— Эй! Это ваш пёс? – настойчиво повторила Маша, не услышав ответа. — Я же с вами разговариваю! Вы бы хоть оглянулись.
Стройный парень в длинном одеянии резко повернулся, ветка фундука сбила с его головы круглую шапочку. Схватив её налету, послушник недружелюбно посмотрел на Машу.
Он был до неприличия привлекателен: тонкий прямой нос, будто высеченный аккуратной рукой скульптора, высокие скулы, взъерошенные, давно не стриженные золотистые волосы. Не портил его даже белый шрам, пересекающий левую бровь, и юношеская неопрятная борода, тёмным контуром подчёркивающая правильный овал лица и упрямый подбородок. Его красивые, большие, чуть удлиненные глаза окрасились свинцово-серой, предгрозовой тяжестью. Сделав шаг вперёд, он проговорил, чеканя слова:
— С вами? Разговаривать? Думаю, не о чем. Пойдём, Тимка!
Покраснев, Маша сглотнула. На ум снова пришла чёрная тень, следящая за ними вчера. «О, Боже! Дура я! Какая же дура!» В растерянности она отступила назад. Кроссовка скользнула по неустойчивому камню и, теряя равновесие, Маша с криком упала навзничь. В доли секунды холодные волны реки сомкнулись над головой, заливая ноздри, больно обжигая глотку. Ничего не понимая, Маша барахталась, чувствуя, как её закручивает потоком, утягивает куда-то вглубь.
Послышался всплеск, и сильные руки в несколько рывков вытолкнули её на поверхность. Глаза резало, Маша жадно пыталась вдохнуть, закашливаясь и выплевывая попавшую в горло воду, а парень тащил её за собой к торчащему из скалистой стены обломку. Она уцепилась за камень, хватая воздух ртом. Послушник подтянулся и вылез на валун, а затем, склонившись, вытянул и Машу.
Дрожа от страха и холода, она не сразу пришла в себя. Обхватив колени, Маша посмотрела на кружащие воронкой воды в бирюзовой чаше. Сверху та казалась совсем не глубокой.
Пёс бегал вокруг Маши, заливаясь лаем.
— Молчи, Тимка, – велел послушник и спросил: — Плавать, что ли, не умеете?
— Умею. Я испугалась, — хрипло, в нос ответила Маша. Она украдкой взглянула на своего мрачного спасителя с точёным профилем. С его носа и мокрой стружки светлых волос крупными каплями стекала вода. Худощавый, мускулистый торс облепила влажная чёрная ткань. Отдышавшись, парень вытер лицо рукой и принялся выкручивать тяжёлый подол.
— Встаньте с камня. Простудитесь, — буркнул он.
— Угу, — кивнула Маша, поднимаясь с валуна. Голова закружилась, и её качнуло. Послушник подскочил к Маше и, не церемонясь, оттянул подальше от края:
— Снова свалитесь.
— Не-ет, — Маша пересела на кочку, поросшую травой. В кроссовках хлюпало, насквозь вымокший костюм в прохладе утра вызывал озноб. Сняв обувь, Маша вылила воду и начала расстегивать молнию на кофте, но, вспомнив вчерашнее, остановилась и покраснела.
— Что? Сегодня шоу не будет? – с усмешкой спросил он и, презрительно смерив взглядом, добавил: — Обратно сами дойдёте. Под ноги смотрите.
Не дожидаясь ответа, он натянул на мокрые волосы скуфью и, подобрав подол, стремительно ушёл в лес. Пёс помчался за ним.
Маша стянула с себя мерзостно липнущую куртку от костюма, и, пытаясь согреться, побежала к дому. Её одолевал вопрос: «Зачем молодому совсем парню уходить в монастырь? Зачем?!» И только увидев белые домики станицы, Маша вспомнила, что так и не поблагодарила послушника за спасение.
Глава 6. Меломан
— Чего ты бродишь ни свет, ни заря? – спросил её Юрка. Он стоял в одних трусах на пороге домика, потягиваясь и зевая.
— Погулять хотелось, — бросила Маша.
— Придумала тоже, — пробормотал он. – О! А чего ты такая мокрая?
— В речку бултыхнулась.
— Ого! — присвистнул Юра. – Прям в одежде? Жаб решила попугать?
— Как видишь. Вытащили, Слава Богу... Монах вчерашний.
— И что? Приставал? – хихикнул Юрка.
— Это ты пристаешь с дурацкими вопросами.
Маша прошла внутрь домика, шлёпнув по голому плечу Юры хвостом влажных волос.
Юрка отскочил:
— Бр-р! Лягушка! – и, подтрунивая, выкрикнул Маше вслед: — Я б тоже к противным, холодным рептилиям приставать не стал!
В их комнатке Катя только продирала глаза, взъерошенная и чуть опухшая ото сна. Снимая на ходу одежду, Маша улыбнулась:
— Привет, соня!
— Хай, детка! Там что, дождь?! – хрипло пробасила Катя. У неё даже шепот выходил раскатистым, неправдоподобно громким, а голос никак не вязался с женственной внешностью.
— Ага. В окно посмотри, — хмыкнула Маша, набрасывая халат. Захватив с тумбочки принадлежности для купания, она направилась к пристройке с душем. У фанерной дверцы Маша остановилась, глядя на пытающегося освоить деревенский умывальник Юрку.
— Зря мы вчера над ним прикалывались, — задумчиво сказала она.
— Над кем? – не понял Юра.
— Над монахом. Он-то меня спас... Но ты б слышал, как он со мной разговаривал. Как с последней…
— Тю! — ухмыльнулся Юрка. — Не парься! Понятно всё. Пацану секса захотелось, а принципы не позволяют. Велика проблема!
— Не знаю, — вздохнула Маша. – Нехорошо вышло…
— Во даёшь! Влюбилась? – хохотнул Юрка.
— Сбрендил?
Маша брызнула водой из умывальника на Юру. Под его возмущённый вопль она залилась смехом и вошла в душ, думая про себя: «Нет, ну надо ж было такому парню в монахи податься! Красивым нужно запрещать».
* * *
Никита пришёл точно к завтраку. Коль скоро речь заходила о дармовом перекусе, нюх проводника не подводил. Пока ребята за столом баловались, словно дети в летнем лагере, таская друг у друга ароматную землянику из вкусной каши на сгущенном молоке, Никита заглатывал один за другим аккуратно нарезанные кусочки копчёной колбасы, ломтики сыра и прочие угощения.
Когда хозяйка опустила на стол круглый поднос, чуть не выплеснув чай из полных чашек, парни начали обсуждать, по какому маршруту сегодня пойти, и Никите пришлось снизить темпы уничтожения еды.
— Маш, а у тебя есть в планшете GPS? – спросил Антон.
— Наверное, во всех есть, — рассеянно ответила она.
— Тащи его сюда, сейчас посмотрим. Если что Google карту загрузим по-быстрому…
— Упс, его нет, — всплеснула руками Маша, понимая, что забыла планшет на камне у речки.
— А где он? – удивился Антон.
— Кажется, потеряла… — покраснела Маша. Секунду спустя она сорвалась со скамьи, бросив на ходу: – Я — в лес, может, он так и лежит себе на камушке…