Путаницы с письмами никогда не возникало поскольку, во-первых, реальные обитательницы борделей зачастую были безграмотными. Во-вторых, даже если они и писали родным и близким письма, то только не в такие же дома. И даже если бы и такое случилось, то совпадение имён отправителя и получателя ну ни как не могло совпасть с реальными женщинами. За все годы переписки такого ещё не было. Таким образом, письма до востребования всегда находили своего истинного получателя.
Риккардо, макнув пером в чернильницу, замер над бумагой. Текст письма не хотел рождаться.
«Элли, дорогая Элли…»
Неожиданно он понял, что тревожит его при упоминании имени «Элли», и это было связанно далеко не с Натаниэлем.
«Нора… Опять она не даёт мне сосредоточиться!
А всё почему?
Всё из-за этого Эрнста! Именно он вчера обратился к Норе, как к Элли.
Элли…
Хотя, почему бы и нет. Имя Элеонора можно ласкательно сократить до Элли.
Вот именно, ласкательно!
Причём тут Эрнст?
Этот мерзавец недостоин вообще обращаться к Норе! Любовницей своей ему захотелось сделать её!
Всё же надо было его вчера проучить… Надо было!
Однако необходимо вернуться к написанию письма, я сам себя задерживаю. Чем быстрее напишу, тем быстрее отправлюсь за новостями к Моргану Брауну, а потом и к Джону. Эти новости касаются Норы. И ускорив их получение, приближусь к разгадке — кто этот мальчик для Норы?
Сегодня ночью Нора была открыта ко мне, пусть всего лишь несколько минут, но это в любом случае лучше, чем как обычно. По крайней мере, после моего поцелуя, оружием в меня не целилась.
А с ней его было предостаточно!
Это и пистолет, который я обнаружил, обнимая её. Он был между тканями её платья в потайном кармане.
Стилет был на своём месте — вдоль спины. Как ей только удалось так умело вшить в платье тайник для него?
Веер-кинжал. Он всю ночь провисел на её запястье.
И самая пикантная находка, это что-то небольшое, круглой плоской формы. Эта вещичка, скорее всего, была в чехле, поэтому я не порезался об её острые края, когда вёл рукой по бедру Норы. Именно там, чуть выше колена, непонятная находка была пришита к белью.
Многовато «амулетов»…»
Риккардо склонился над письмом, написал еще несколько строк, после чего пришёл к выводу, что дописать и переправить послание может и в другой раз. Он взял письмо и покрутил плотный лист бумаги.
В дверь постучали.
Положив, письмо на стол текстом вниз, он громко произнёс:
— Войдите!
В кабинет вошёл Линдсей.
— Ваша светлость, только что приходил посыльный, он принёс письмо для Вас. Сказал, что послание срочное.
Дворецкий протянул письмо герцогу.
— От кого именно послание?
— Не могу знать. Посыльный, вручив письмо, сразу же ушёл, не отвечая на мои вопросы, а на письме нет имени отправителя. Возможно, имя Вы узнаете, прочитав письмо.
— Хорошо, — сухо сказал Риккардо, принимая письмо от Линдсея. — Вы свободны.
Линдсей вышил.
Письмо мгновенно было вскрыто и прочитано:
«Желаю расставить все точки по местам!
Вчера, будучи свидетелем импульсивного отношения с Вашей стороны к даме, имя которой не будем упоминать, пришёл к заключению, что Вы питаете к ней сильный интерес. Но хочу предупредить, что являюсь её другом и предприму меры для её защиты.
Эрнст».
От злости скомкав письмо и швырнув его в остывшие угли камина, Риккардо вскочил с кресла, подошел к окну и сжал в кулак руку, которая ещё секунду назад держала возмутительное послание:
«Мало того, что этот негодяй сделал Норе фривольное предложение, так он ещё и мне угрожает, чтобы я подобного предложения не делал!
Увидел во мне соперника?
Что ж, вызов мне брошен, я его принимаю!
Ещё посмотрим, на выражение лица Эрнста, когда Нора пойдёт под руку со мной по церковному проходу в день нашей свадьбы!
Всё-таки надо было вчера кулаком пройтись к его аристократическому лицу!»
Не имея больше сил находиться в неведении, Риккардо решительно отправился на встречу с Морганом Брауном.
— Ваша светлость, я ждал Вас! — Морган поприветствовал герцога. — Хотя, новостей хороших у меня почти нет.
— Я здесь не для того, чтобы меня утешали. Мне нужны даже плохие новости.
— Позвольте предложить Вам чай?
— Если то, что Вы намерены сообщить, можно изложить менее чем за полчаса, то давайте перейдем сразу к делу.
— Думаю, моя информация уложится и в меньшее время.
— Начинайте.
— От моих агентов пришло сообщение, следов мальчика не найдено. Как нам было известно, у графа Стивена Хорнсби в графстве Суссекс, в Восточном районе на побережье, было имение. Но после получения герцогского титула он продал его лорду Шортеру. Причём за весьма небольшие деньги. Лорд Шортер имением занимался из рук вон плохо, и через год почти все арендаторы разорились и разбежались. Полгода назад в имении был пожар, который почти полностью уничтожил дом. Уцелел лишь старый замок имения, построенный несколько веков назад. В замке сейчас проживает управляющий, мистер Оливер Маршалл. Он-то и поведал эту историю, сообщив дополнительно, что сейчас имение продаётся, поскольку лорд Шортер не заинтересован в его восстановлении и не намерен вкладывать в него средства. Однако цена за имение чрезвычайно завышена, поэтому покупатель вряд ли найдётся.
— Это, конечно, интересно. Но давайте ближе к делу, — терпение герцога таяло.
— Дело в том, что другим имуществом граф Стивен Хорнсби не располагал. Поэтому нам неясно, где вести поиски мальчика.
— Я имею точное представление об имущественном состоянии предыдущего герцога в графстве Суссекс. И знаю, Стивен был владельцем поместья «Розихауз», расположенное в том же районе. Может, поиски сосредоточить там?
— Вы правы, «Розихауз» находится в непосредственной близости с имением, хозяином которого сейчас является лорд Шортер. Ещё в начале поисков мы узнали, на территории имения «Розихауз» нет детей мужского пола в возрасте трёх лет. Более того, там нет детей в возрасте до шести лет вообще. Таким образом, мы зашли в тупик.
— А Вам известна точная дата рождения мальчика?
Это был вопрос-провокация, но Морган, взволнованный отсутствием хороших новостей для герцога, не заметил подвоха и дал ответ:
— Да, мальчик рождён 15 марта, 1787 года.
— Мне нужно подумать, будьте любезны, всё же распорядитесь насчёт чая.
Морган быстро удалился из комнаты. Полученную информацию Риккардо срочно нужно было обдумать в тишине. Отослав за чаем Моргана, он остался один в комнате и мысли стали лихорадочно возникать в его голове:
«Есть ограниченное количество причин, по которым Норе известна точная дата рождения неизвестного мальчика.
И первая из них, как ни странно — она его мать!
Надо посчитать, была ли она уже замужем или ещё нет… Как однажды сказали её сестры, замуж Нора вышла в конце декабря 1786 года. А ребёнок появился на свет через… три месяца. Это очень мало. Значит, моя версия неверна. Поскольку, если Нора была беременна, Хорнсби должен был заметить её более чем округлившийся животик, на шестом-то месяце беременности, и вряд ли бы он стал брать в жёны женщину, беременную не от него.
Тогда остаётся другая версия осведомлённости Норы о дате рождения. Сам Хорнсби ей сказал, поскольку ему ли не знать, когда рожают от него любовницы. А стало быть, мальчик его незаконнорожденный сын от некой женщины.