— Нет, съёмки в порно, это не проституция. Нет. — Мотала головой Наташка.
— Но ведь секс за деньги? — Валентин провоцировал её.
— Так, платят обоим партнёрам.
— В любом случае платят!
В тот момент я задумался о своём отношении ко всему этому. Да, с одной стороны, это за деньги и мало чем отличается от проституции, с другой стороны, мне понравилась реплика Оксаны:
— Смотря кто и кем себя считает. Проститутки остаются проститутками, а я актриса откровенных короткометражных фильмов демонстрирующие сокровенные желания средне статического человека. — Пауза пульсировала хаотичными взглядами друг другу и прогромыхала всплеском смеха. Бурным, раскатистым, улетающим вверх по стенам дома.
В наш кондоминиум мы вернулись к полночи, на террасе и в холле никого не было, кто-то ходил на втором этаже, поскрипывая половицами. Наутро все молча собрались за столом, Василины уже не было, а далее пошла спокойная «ванильная» жизнь.
Словно это так и осталось в памяти. Едва ли бы я вспомнил череду перемен, если бы эти два события так не соприкоснулись.
«Неделя ванили»
Уходит Василина и у нас начинается просто ваниль. Чуть-чуть она не застала. Всю неделю ванильной жизни мы наслаждались спокойствием и умиротворением. Режиссёр почти не покидал студии, но при этом почти всё время пил. На съёмочной площадке он почти не появлялся, говорил, что там не с чем работать. Ни актёров, ни студии, в общем, всё плохо.
За это время мы опробовали всю «ваниль» начиная от дивана и кровати с балдахином, и на шкуре возле камина, и на зелёном фоне со шлемами космонавтов на голове. Это было как раз у Егора с Оксаной. Веселились все! Смотрели и почти смеялись. Оказывается, шлемы Стен купил в детском магазине, благо там не знали для каких целей. Никита наложил фон внутренности ракеты и получилось очень реалистично, но секс выглядел смешно и абсолютно без оральных утех, но всё же по рейтингам он зашёл очень хорошо и как говорил Стен, к концу недели был лидирующим по количеству просмотров.
— Надо было ещё на плече наклейку прилепить у него российский флаг, а у неё американский. Вот типа как мы их… — Смеялся Павел. Шутку в этот раз оценили. Шутить он любил, а вот шутки его понимали редко.
Сам же Пашка за эту неделю побывал в чалме под балдахином с наложницей в роли Насти. Не очень верным мужчиной, который поимел в прямом смысле, подругу пока рядом спала жена. В роле подруги Натали, в роле жены, рыжая.
Рыжая же поимела на кожаном диване доставщика пиццы Валентина, и выпросила ещё в пятницу дополнительную съёмку, где был у камина в амплуа домработницы, а олигархом был Серёгой. Тот к тому времени протрезвел и даже не пил накануне с кучерявым, хотя тот его пытался уговорить. В итоге обиженный француз уехал вечером на такси в свою квартиру. Всем показалось, но Серёга стал поддаваться на женские уговоры, по крайне мере рыжей это удалось.
Возле того же камина, но при приглушённом свете и обычная ваниль с Машей. Честно, я был рад, когда график на четверг подправили и вместо Наташи, у которой начались проблемные дни, её сыграла Маша. Ощущения были маленькой победы.
Хотя первой красоткой студии была всё же Настя и с ней у меня всё получалось, но с этой брюнеткой всё ставало иным. Всё из-за её скромности, в ней было всё схоже за исключением этой развязности. Нет, она не комплектовала в сексе, но при этом она не закатывала излишне глаза как рыжая, или не горлопанила, широко открыв рот как Натали, не облизывала похотливо губы как Ксюша и, конечно, не была этакой славянской деревенской мечтой как Василина.
Казалось, то всё устаканилось и далее нас нечем удивлять, нас нечем будоражить, мы можем зарабатывать деньги. Я даже распланировал, что через год могу завершить контракт и уехать в Россию, хотя виза была на полгода и придётся жить без документов, но я же могу не выходи́ть за пределы здания, и никто не увидит, а после сдамся в посольство объявив, что паспорт украли. Вернусь в Москву, открою какой-нибудь бизнес. Какой я так и не решил. Может, буду продавать телефоны?
Следующая суббота была почти семейной. Днём шёл дождь, мы убирались в комнатах и на кухне. Всё было мирным и слаженным. Стен с оператором закрылись в студии, монтируя ролики. Почему-то мы ни разу не хотели посмотреть отснятое, может, потому что не хотели видеть собственный секс или уже насмотрелись этого до тошноты.
Помню, как в том, советском мультфильме: ничего не объединяет как совместный труд. Студия и комнаты были идеально чистыми, терраса сверкала, к тому же было закуплено ещё несколько гирлянд, которые мы то забирали на съёмки, то возвращали на улицу. Так что теперь мы, по крайней мере, я ощущал себя обитателем европейской квартиры в патио, что вызывал улыбчивое настроение и весьма приятные ощущения.
— Почувствуй себя небожителем, — усмехнулся Пашка, когда я попытался охарактеризовать свои ощущения.
Несмотря на дружеские отношения, каждый всё же оставался колючим созданием, кто оборонялся как ёжик, кто стрелял в тебе колкостями как дикобраз, а то и вовсе впивался клыками кобры. Это я в основном про рыжую.
Кстати, за последнее время с этой дамочкой стали происходить метаморфозы. Она чуть поумерила пыл, перестала цепляться. Да, и в целом спектр её интересов стал сужаться или она просто обжилась, в любом случае это было всем нам во благо.
В такие моменты могут произойти и не такие метаморфозы. Не знаю, с чего началась беседа, только изрядно перебрав, Оксана стала проявлять чуть агрессивные ноты, и её настроение было, так скажем угрожающим для окружающих. Конечно, я не волновался за наличие ножа на столе, но получить звонкую оплеуху не хотелось, а она, к слову, могла.
«Блондинка оптимистка»
— Я верила ему, — зацепил меня кусок услышанной фразы сразу после того, как Пашка отмочил какую-то несмешную шутку в очередной раз. — Представляешь вот так, — она обхватила Валентина за шею. — Каждый раз он мне «люблю, люблю, люблю… ты такая, такая» и далее по вашему мужскому списку: нежная красивая, любимая. Все прилагательные гад собрал. — Хмыкнула она. А я что? Я верила.
Даже у рыжей перекосилось лицо в странной гримасе «что происходит», и это же читалось у каждого из нас на лице. — Да, что ты знаешь о жизни? — Начала она вдруг на Валю, мальчика, пребывающего обычно в стадии между, распла́чусь или буду нести чушь. — Печально ему. Печально, это когда парень вот такой, как ты со смазливым личиком, моргающий и всем восхищающийся, который только и спрашивает: «милая тебе хорошо?». А потом опа и женился на другой.
Голоса смолкли, все смотрят на подскочившую блондинку, вдруг осознав, что стала эпицентром внимания, она осеклась.
— Извини, ты тут ни при чём. Бывает. — Она глотнула виски с колой.
Кстати, почему-то в фильмах обычно виски с содовой и даже стало неким устойчивым трендом, а русские обычно пьют виски с колой, иногда с соком, но точно не со льдом или содовой.
Сейчас не об этом, сейчас о том, что виски чем бы он не был дополнен, но остаётся крепким напитком, а это чревато, особенно если его употребить в большом количестве.
Вот и у Оксаны сегодня количество было выше того, что мог перетерпеть её мозг.
Не прошло и получаса как насупившись, она откинулась на спинку стула и покачиваясь начала рассказывать. Я услышал, лишь когда, почти все смолкли, потягивая напитки, округлив глаза, выслушивая странную исповедь того, что сколько лет тому назад именно в этот день, она полетела с горы. Нет, не она не была альпинисткой и не каталась, наверное, на горных лыжах, это было метафорично.
— И что он? — Ну, Валя, ну камикадзе.
— Что-что? — Хмыкнула блондинка. — Пропал он куда-то на две недели. Я ждала, а его нет и нет. Телефон выключен, а потом раз и появился в контакте. По-моему, в контакте или одноклассниках[1]. Не помню. Тогда все любили эти старушечьи соц сети. Смотрю, а на аватарке он в темно-графитовом костюме при галстуке сидит на каком-то газоне с тёлкой в подвенечном платье. Сюрприз, Оксаночка. Вот тебе и люблю моя добрая, нежная, ласковая. Да, прямо как в песне. — Она хихикнула.