— Но это же не наша вина. — Егор сменил интонацию, но не сдавался.
— Мы сейчас не про виновника, а про бюджет. И ответ на ваш вопрос: «а что же будет?».
Егор развёл руками, знаком того, что вопрос снят.
— Давайте попробуем отработать неделю и примем решение. Хорошо? — Директор сменил интонацию, впервые был просто молодым парнем, который откинул все условности и субординацию. Даже стало его чуть жаль.
Все настолько устали, что даже повисшая фраза вдруг растворилась, обнажив нежелание что-либо, решать.
— На самом деле не всё так плохо, мы ещё продержимся на этом уровне какое-то время. Неплохо сработали промо-ролики, и идут заказы на заказные мини-фильмы. Есть пара заказов, поэтому с двух до четырёх снимаем. Ролики не сложные. Маша со студентом. Снова инструктор и стажёр. На второй ролик актёров не выбирали, так что выбираем по типажам. История учителя и двух студенток. Наташа и Оксана роли ваши, вы просили. Мужская роль свободна. Есть желающие?
Я тут же задрал руку. Стен изогнул бровь дугой, посмотрел своим колючим и пронизывающим взглядом, лишь сказав.
— Договорились.
Моей мотивацией были деньги, но ощущение баланса, было важней. Она со студентом, я с девчонками.
— Вы в два, — ткнул пальцем в Машу, — а вы в три. — Показал на меня. Он потряс листами. — Сценарии. Заберёте с собой. Будете снимать без меня. Что ещё? Ждём завтра продюсеров. Вечером! — Проговорил он, перебирая листы. — Сейчас уже второй час. Расходимся.
Мы зависали на террасе, пока не начало светать. Сто́ит узнать, что утро чуть свободней, как твой график тут же расползается. Интересное ощущение, когда становится чуть светлее и даже звуки улицы становятся иными. Стрекотания насекомых и птиц становятся чуть ярче и навязчивей появляются звук звонкого стрекотания и даже звук шелестящих листьев становится резче, словно предупреждающий отзвук, что-то произойдёт.
«Что-то произойдет? Нет, что-то уже происходит»
Утро наступило для меня чуть за полдень, в помутнении от позднего подъёма, а может, потому что спать пошёл после рассвета, да ещё вчера выпил пиво, немного вина, прикинул в уме, одну в баре, две на берегу Дуная, итого три бутылки на двоих, ах да, ещё был Апероль и под утро немного Мартини. Нет, решено, больше никогда не буду ложиться позже двух часов ночи, это ж надо так, болит голова.
На улице всё полыхало жарой, так что от бетона вздымалась тонкая рябь раскалённого воздуха. Все же люди странные существа: холодно — плохо, жарко — плохо, дождь — мокро и это тоже плохо, даже когда всё хорошо, и будет эдак двадцать четыре с тёплым ветром, кто-нибудь, но скажет, вот бы сейчас…
Зачем, я подписался сегодня на съёмку?
Хотел было предложить Егору, но подсчитал потенциальные деньги, это спец заказ, а ещё припомнил о том, что следующего заказа может не быть, а бонусы от этого с лихвой возместят мне вчерашние расходы и даже сверх того. Закинувшись уже нашим привычным аспирином, а мы употребляли его как минимум стабильно по воскресениям, и очень часто по понедельникам, изредка среди недели, лишь наш администратор просто закидывался им ежедневно, как жизненно необходимым.
Все ждали продюсера, лениво коротая время, но каждый взгляд, каждая фраза, и отсутствие этих фраз выдавали общее напряжение. Если бы это напряжение было электрическим, то мы могли бы обеспечивать весь центр Вены электроэнергией в тот день.
Съёмка давалась нелегко. Хотя, казалось бы… за это время, раз так в двадцатый снимаем сексуальные подвиги учителей с учениками. Кстати, в это роли рыжая очень даже сексуальная штучка. Как-то она пару раз прошлась по Валентину и по Пашке, это прямо её амплуа. А вот потом её очень хорошо сделал студент, хотя по сценарию училка должна была охмурить и соблазнить ученика, но рыжая начала шлёпать его по щекам, а он задрал ей юбку, почти сорвал с себя узкие брюки, и мы думали, что он явно её растерзает прямо в кадре. Орала рыжая во весь голос, а кончив ей на спину, и вовсе воткнул её головой в диван. Историю пересказывали потом из уст в уста не раз. Мы думали, Стен ввалит ему взбучку или оштрафует его, но как говорил Пашка, «Стен смеялся, едва сдерживая голос».
— Он, наверное, говорил потом, да мой мальчик, ты сделал эту сучку. — Плюхнула шутку Оксана и мы заржали.
В роли развратного учителя я уже был разок, и против того ещё три раза был соблазнённым учителем. Это явно моё амплуа.
И в этот раз всё было по трафарету. Оксана в короткой юбке и с чупа-чупсом игриво строила глазки, то есть прямо вела себя вызывающе развратно. Вторая подыгрывала, но делала этот так лениво, что казалось, она объелась в местной столовой, и секс с педагогом ей был нужен, как вода в океане, или лёд в Арктике.
Ну, шаблонным было всё. Хотя Оксанка чуть импровизировала. Вытащила бюстгальтер из-под топа и швырнула прямо в меня, то есть в педагога. Дерзко. Стена не было, поэтому творили что хотели.
Затем также в преподавателя полетели трусики, то же самое сделал, и вторая ученица ну и пошло. Они стали раздеваться и закидывать меня одеждой, соответственно, я вроде бы удивлялся, но, конечно, эта даже не игра. Хотя нет, это игра в ролевые постановки. Мы веселились от души. Из-за того, что я был с похмелья и сил было немного, но и кончить по этой же причине я не мог долго, зато обильно потел и прямо багровел от напряжения. Мы наснимали материала почти на час, так что монтировать будет что. И, за всё это время я заметил, что в период похмелья возбуждение быстрее, секс дольше, количество извергнутой жидкости в разы меньше.
Казалось, что сила эрекции с похмелья была круче той, которая возникала после виагры или как-то её научно называли, сие… син… в общем медикаментозные возбудители.
Наташка была сначала словно в тени, но в какой-то момент её прямо шарахнуло, наверное, той само́й наэлектризованностью нашего настроения. Отпихнув «подругу», студентка резво наскочила на оттопыренный гендерно отличительный орган педагога, и минут пять без остановки изображала отбойный молоток, где сваей был вышеупомянутый о́рган.
Кажется, что секс длится долго и что сам процесс занимает приличное время, но, когда мы сидим в ожидании своей очереди, то и дело поглядываем на время в смартфоне. Так вот, в среднем на минет уходит минут десять — пятнадцать, секс в одной позе минут пять — семь, смены позы дают спадание физиологического финала. Менять позы можно до бесконечности, в среднем, если это не замысловатый сценарий, а бытовые — пошлые ситуации, то позы в среднем три-четыре, максимум пять.
Съёмкой, где пришлось быть в одной позиции, это была имитация в баре, где мы снимались в паре с Оксанкой. В основном, это была миссионерская поза. Мы попытались проявить инициативу, где дама восседает сверху, но вернулись в исходную и больше не экспериментировали. Для меня очень сложно перейти к завершению в одной позиции.
— Хватит уже. Материала минут на сорок. — Сказал оператор. И мы завершили развращение скромного педагога студентками.
— Интересно, каким же нужно быть закомплексованным, чтобы мечтать, что тебя совратят студентки? — Оксана, вытирала рот и грудь после моего извержения.
— Я считаю, это извращением. — Эмоционально пыхнула Наташка, закатив глаза.
— Ничего, вы не понимаете. — Я рассмеялся, но этот смех был явно придурковатым, потому что я стеснялся собственных рассуждений. — Педагог не молодеет, каждый год добавляет ума, опыта, морщин и седых волос. А тут постоянная молодость из года в год. В студенчестве почти все девушки, ну среднестатистические, проявляют максимально свою сексуальность. Вот, так насмотришься и начнёшь фантазировать.
— Чушь. Это просто извращение. — Наташка натягивала плотный с поролоном синий бюстгальтер, который ей, кстати, очень шёл.
— А я думаю, Колька прав. — Пожала плечами Ксюша, надевая свой розовый топ. — Насмотрится на молодых девок вот с такими, — она ущипнула Наташку за грудь, — и фантазирует. — Сымитировала она мужской вариант онанизма.
Мы рассмеялись, взорвав тишину столь неожиданной эмоцией для сегодняшнего дня.