— Это режиссёр.
— Буду знать.
— Сексоголик и алкаш, — ухмыляется Олег, подхватив меня под руку, выводит на улицу. — Чудесно выглядишь. — Не скрывая, изучает взглядом, демонстрируя лишь улыбку, никаких эмоций. Сам же он сегодня прямо обычный мужчина, выведший семью на прогулку в местный торговый центр с детской игровой. Клетчатая рубашка с закатанными рукавами, голубые джинсы из плотного денима, синие кроссовки, пахнет от него сугубо мужским гелем для душа. Резким и с ментолом.
Киваю, снова пытаюсь улыбаться, спортивная машина, с нами внутри протискивается по плотно заполненным автомобилями улочкам. Блики встречных огней падая на волевой раздвоенный подбородок и широкие небритые скулы придают его лицу угрожающий вид. Целеустремлённый цепкий взгляд, лёгкая будто ироничная ухмылка завершает образ жёсткого самоуверенного самца. Увидев такого мужика, я бы явно спасовал играть с ним в те игры, что уже приходится вести.
— Мы приехали. — Машина остановилась у парадной лестницы отеля. Вот так? Сразу? Без намёка? Путей к отступлению нет. Входим. Ресторан, прямо в классическом барокко, даже больше, чем Версаль. Ромбовидные зеркала с широкими и частыми фасками, заполняют почти во всю стену. Мы очень нелепо смотримся рядом. У меня вид беременного, у него подростка баскетболиста с престарелым лицом.
Нас тут же усадили, всучив увесистые папки меню, по объёму и весу ближе к семейному фотоальбому. Определившись с напитком, откладываю папку.
— Ничего не хочешь?
Пожимаю плечами. Меня утомили эти бесконечные ужины с обилием еды, напитков, аперитивов, дижестивов, десертов и комплиментов.
— Здесь замечательный рибай. Рекомендую. — Растягивает улыбку. Знали бы люди, выдавливая неестественную улыбку, какой отвратительной гримасой они уродуют их лицо.
— Предпочту флорентийский стейк.
— Вино красное?
— Кофе.
— Ну, хоть немного к мясу.
Да, что за…
— Розовое.
— Хорошо. — Улыбается, зовёт официанта. Всё, что смог разобрать из его слов, это «Мидл и кофе».
Моё настроение, словно погода перед бурей, вот-вот рванёт гром, молния и бушующий ливень.
— Стен, — говорит мой собеседник, многозначительно делая акцент. — Ты уже убедился людей в проекте много, я про тех, кто может, как-то влиять на процесс. — Пауза, взгляд, улыбка.
Вербовка? Или рокировка команд. Что же это?
Кофе и бренди. Приносит официант.
— У каждого свои интересы, — продолжает мой собеседник после ухода официанта. Чинно салютует бокалом бренди, отвечаю миниатюрной кофейной чашкой. — Мои интересы не только в области денег, — делает многозначительную паузу. — Очень хочется, чтобы было, всё в порядке, без шумихи, и каких-либо… — Он явно подбирает слова. — Прецедентов. Я представляю здесь не только свои интересы.
Многозначительная пауза, глоток бренди, кофе, смакует вкусом. Продолжает:
— Интересы весьма значительной персоны, подводить которого совсем не стоит.
Интрига повисла в воздухе электрическим облаком. Надеюсь, это та самая персона, но не могу же я спросить напрямую. А не банкир ли это?
Делаю глоток кофе и молчу, считая до десяти. Повторяю, себе ещё раз: «Не торопись». В этом разговоре и так, много лишних слов, много пауз, загадочности и пронизывающих выстрелов глазами. И всё так щедро припудрено никчёмной мишурой, что хочется прокричать: «переигрываете».
— М-м-м, как всегда здесь отличный рибай. Здесь всегда отлично приготовленный Рибай. — На вид сочный кусок мяса с парой веточек розмарина на подушке из шпината с мелко нарубленными помидорами.
А вот мне везёт на kitchen-show. Делая заказа с принуждённым выражением лица, даже подумать не мог о том, что стейк будут готовить на миниатюрной жаровне прямо возле нашего стола. Пока мы обсуждали в третий раз одно и то же. Стейк готов, сноп ароматных трав, немного рубленых овощей и бокал розового Pinot-Grigio. Это способно оживить аппетит, который словно локомотив подтягивает моё настроение. Ещё б заменить стейк на карпаччо из лосося и было бы счастье, но это ресторан мясной. А я ещё раз убедился, что голодные люди более злые и раздражительные. Никогда не соглашайтесь выяснить отношения с тем, кто на диете. Ничем хорошим это не закончится, пока человек не заполнит свою ноющую от пустоты утробу.
Фраза: «позволь, я выберу десерт», меня прямо развеселила. Мужик, ты правда флиртуешь? Да ещё и такими клише?
Но, я был снова не прав, какими бы ни были банальными и нелепыми эти фразы, но за такой десерт можно простить всё. Мелкие заварные шарики с плотной кремовой начинкой и всё это в жидком шоколадном креме, с небольшими дольками фруктов или кусочками кислых ягод. Что же это? Наверное, что-то из рая в этом аду для вегетарианцев. Второй бокал пошатнул моё самообладание, слишком расслабив. Ощущение, когда голова чуть кружится, хотя ты всё понимаешь, нормально говоришь, но всё какое-то тягучее и расплывающееся.
В машину мы сели, когда уже совсем стемнело и на улице засеменил мелкий дождь.
— Нам пора. Нужно ещё успеть в одно место. — Он подмигнул, вложив чаевые расторопному официанту. Пять евро, щедро. Всё в мелочах, даже чаевые официанту, могут быть определённой характеристикой. Возможно, человек щедр, а может жадный позёр, который загрызёт себя за столь щедрый, но вынужденный поступок. Можно будет оценить лишь после, а сейчас мы мчимся на машине с очень низкой посадкой среди мерцающего потока машин, а внутри бурлит вино и среди жирных кусков мяса.
На какое-то мгновение меня прямо переключило с действительности в мечты, откинув в давнее прошлое. Приятный ужин под хороший lounge в малолюдном мясном ресторане с авторском меню. Холодное вино и ты в ауди ТТ мчишься среди мерцающих огней, только успевая лавировать телом при поворотах. Подобное было лет так десять — двенадцать назад. Уютный ресторан, Audi TT, Москва, мерцающие огни. А потом…
А сейчас аэропорт, неожиданно! Очень, неожиданно. Смотрю на здание впустившие меня в этот мир пару недель назад. Только теперь Лондон давнее прошлое, такое же давнее как-то Audi на тверской двенадцать лет назад.
Олег закурил прямо в машине, дым клубами вился в воздухе миниатюрного авто, сквозь узкий экран окна в крыше авто виднеется почти чернильного цвета небо. Прямо предисловие к триллеру.
Затрезвонил телефон, со стандартным рингтоном айфона. Словно дежавю. И всё так же с акцентом, на русском сориентировал кого-то, где мы, закончив фразой «ждём».
Авто мигает несколько раз фарами дальнего света, привлекая чьё-то внимание и субтильное тело почти в два метра ростом, движется на свет огня словно мотылёк — переросток, хотя больше он похож на кузнечика.
— Никита? — Спросил, приоткрыв окно серб, чуть усилив акцент.
— Да. А вы Олег?
Мы оба вышли из машины под накрапывающий мелкими холодными каплями дождь. Олег из вежливости, я для того, чтобы запустить парня на заднее сидение.
— Никита, это Стен, директор студии. А, это Никита, наш оператор из Волгограда. Перспективный парень, я тебе скажу. — Он похлопал его по плечу. Несмотря на то, что Олег был достаточно высоким мужчиной, рядом с этим парнем даже он казался середнячком. Я и подавно, мог ловко пристроиться у него подмышкой и не факт, что достал бы темечком до неё.
Мы успели обменяться кивками и рукопожатиями. От холодного воздуха тошнота от сигарет выветрилась, но осела неприятной кислотой в желудке.
Всю дорогу Олег пытался поддерживать разговор, по большей части с оператором, изредка тревожа меня своими, «а что ты думаешь?». «Я о другом думаю», но приходилось лавировать обтекаемыми и общими фразами.
Было уже десять, но даже с улицы было заметно, что в здании бурлит жизнь. Свет пробивался сквозь щели досок — ставней. Рабочие продолжали шпаклевать стены в холле, характе́рным скрежетом. Запах въелся в воздух и во вещи.
Олег распрощался с нами у входа, поблагодарил за хорошую компанию, пожалел Никите, хорошо устроиться. И исчез ту же, при появлении того самого администратора в майке, затасканных шортах, венчавшими сей образ чёрными носками выше щиколотки, запихнутыми в резиновые шлёпки. Ну, и вишенка на этом торте — сигарета в зубах, которую он не вынул, даже когда здоровался.