- Хочешь мне сейчас тут по Фрейду рассказать? Все проблемы из детства? - с вызовом начал он.
- Саш…
- Да чушь это все, Кать! Таких людей надо проверять постоянно. Они нестабильны. И могут сделать, что угодно. Сегодня он говорит тебе о том, какая ты чудесная, а завтра с ножом за тобой будет бегать, - мама неприязненно скривилась, я в очередной раз поразилась своему отцу, Стас без эмоций слушал его. - Вот, ему даже сейчас плевать, - папа резко ткнул в него рукой и тут же опустил. - И я бы не стал вот так на слово верить. Откуда мы можем достоверно знать, что он что-то может испытывать? Страх? Гнев? Вряд ли. Про любовь я вообще молчу.
- Ну хватит! - я не выдержала. Это уже чересчур. - Пап, как ты себя ведешь? Вот, что на самом деле нехорошо! Это же просто… Да у меня слов нет! У него есть чувства! И я знаю это!
- Откуда? Он тебе сказал? - с сарказмом продолжал он. Я была поражена. Я никогда не видела папу таким.
- Я сама это вижу. Раньше не видела, а теперь вижу. У него на самом деле полный набор проблем, которые ему жизни не дают!
- Ты-то тут причём? Зачем в это влезла? Оставили одну на пару лет, называется.
- Потому что мне небезразлично его состояние. Он мне не чужой, - в порыве произнесла я, не задумываясь.
- Это почему? - папа забыл о злобе и сарказме. С недоверием он посмотрел на меня, сощурившись. Теперь и наши отношения уже скрывать бессмысленно, хуже быть не может.
- Потому что я его люблю, - выпалила я. Мама резко вздохнула, прикрыв рот рукой, папины глаза в раз расширились. Что ж, пути назад нет. - А он любит меня. Мы вместе. И я никогда не снимала у него комнату. Он не взял с меня ни копейки. Просто помог мне, когда ту квартиру затопило. И сделал это потому, что уже тогда меня любил.
- Серьезно? - проговорил Стас. Он смотрел на меня с удивлением, которое даже родители теперь могли увидеть. - Алёна, как работает твоя логика? В аэропорту, где все было нормально, ты не хотела говорить, а теперь, когда тут скандал, ты рассказала?
- Я защищаю тебя. И вообще, вот, посмотрите, разве он сейчас не показывает, как удивлён моим поступком? - ситуация просто дошла до абсурда. Я уже не знала, что делать и как реагировать на то, что будет происходить дальше. Почувствовала себя опустошенной. Не было ни страшно, ни тревожно. Я даже отпустила свою юбку.
Папа тоже не знал, что делать. Поэтому он встал и вышел из зала. Мама последовала за ним. Мы остались вдвоем. Я опустила голову и закрыла лицо руками. Не так я себе представляла знакомство. Совсем не так.
Шорохи рядом, тихие движения, и я уже сижу, уткнувшись лицом Стасу в грудь. Его волшебные прикосновения, от которых мне становится спокойней, и голос, нашептывающий, что все будет хорошо.
- Я вообще не понял, что произошло, если честно. Из ниоткуда ссора, - так он меня успокаивал. - А вообще, они очень даже логично решили, что у меня психопатия. Симптом-то похож.
- Но у тебя ее нет. И всего один симптом, и то неверный. Они накинулись на тебя. А от папы я вообще не ожидала… - я размерено дышала, закрыв глаза. Плакать я не буду. Незачем.
- Что плохого в том, что он хочет тебя защитить? Он рассердился, поэтому так себя вел. Да еще и я его раздражал своим спокойствием. Это ж так бесит, когда ты человека на эмоции вывести пытаешься, а ему хоть бы что.
- Но не оскорблять же?
- Так он же факты говорил.
- Тебе не обидно? - я подняла на него взгляд.
- Меня назвали аутистом. Как думаешь, мне обидно? - он хмыкнул, глядя на меня. Я кивнула. - Ну вот. Надеюсь, что я доказал им обратное. И ты подтвердила. А теперь ложись спать. Сейчас уже ничего не решится. И не переживай. Тем более смотри, - он кивнул на пол. - к тебе твой друг идет, - и правда, к нам деловой походкой шел Великан. Я улыбнулась и подозвала кота к себе. Он запрыгнул ко мне на колени и свернулся клубком. Руки сами принялись чесать шерсть. - Уже лучше. Я пойду, спокойной ночи.
К счастью, ночь была на самом деле спокойной. Родители из спальни не вышли, кот ни разу ничем не возмутился, мне не снились кошмары, в которых вечерние разборки могли бы продолжиться. Когда я проснулась, все уже были на ногах. И никакой возможности побыть вдвоем. Даже эту маленькую радость забрали. Папа молчал и пристально следил за всеми нашими передвижениями. И не дай Бог мы где-нибудь со Стасом пересечемся и задержимся - он сразу же шел проверять, в чем дело. Мама тоже с неловкостью наблюдала за нами. Но больше за Стасом, чем за мной. Скорее всего, и сам разговор, и услышанные откровения были для неё серьёзным потрясением, поэтому она сейчас так себя вела. Мне было неуютно от пристального надзора, Стас не подавал виду, что его что-то не устраивает. Вместе нам уйти не разрешили. Папа специально задержал меня на двадцать минут, и никакие доводы, что я опоздаю, он не слушал. Как в тюрьме какой-то нахожусь. Хорошо, хоть телефон не отобрал и за ручку на пары не стал отводить. Уже на паре я написала Стасу, чтобы узнать его мнение. В сообщении он посмеялся над происходящим, а потом сказал, что нужно как-то задобрить его за оставшиеся три дня. Сказал, что постарается с ним поговорить. И добавил, чтобы я не переживала. Я так и сделала - постаралась не думать обо всем этом и не накручивать себя раньше времени. Обратно я ехала в сомнениях, но старалась верить в лучшее. Все успокоится, уладится. Мы найдём общий язык, придем к компромиссу. Нужно только держать себя в руках и не провоцировать родителей на новую ссору. Тогда все разрешится. К моему удивлению и радости, когда я приехала, папа попросил прощения. Сказал, что вел себя ужасно, что не смог совладать с собой. И что произошло это от того, что он сильно меня любит и волнуется. Уверена, что к этому приложила руку мама - разговаривая со мной, он поглядывал на нее, а она согласно кивала и сдержанно улыбалась. Папа обещал извиниться перед Стасом и поговорить с ним. Но при этом он добавил, что если мы на самом деле вместе - наше сожительство недопустимо. Родителям итак не очень понравилось, что я живу у взрослого мужчины, а уж если мы с ним в отношениях - “до беды недалеко”. Так сказала мама. Я просто соглашалась с ними, радуясь, что все оказалось куда проще, чем я думала. Написала про это Стасу. Он порадовался вместе со мной. Приедет сегодня пораньше, чтобы поскорее все разрешить. Тем более, сегодня пятница, можно сократить рабочий день.
Я не скрывала своей радости, когда Стас пришел домой. Он укоризненно на меня глянул, чтобы я не радовалась раньше времени и не выдавала себя так явно. Вчетвером мы сели ужинать, обсуждая прошедший день, но ни слова не говорили о ссоре. Видимо, папа предполагал, что они поговорят с глазу на глаз, без лишних свидетелей. Что ж, такой вариант меня тоже устраивает. Все равно потом все узнаю.
Мы закончили ужинать, и я на несколько минут вышла из кухни - услышала, что в сумке зазвонил телефон. Звонил одногруппник, спрашивал про контрольную на следующей неделе. Я все ему рассказала, попрощалась с ним и положила трубку. Все это заняло не больше трех минут. Ведь это не так много? Что может случиться за три минуты без меня? И все же случилось - я услышала папин громкий вздох, крик своей мамы и звуки бьющегося стекла. Сердце замерло. Что произошло? Я побежала на шум. Остановилась в дверях и оглядела кухню - папа стоял, обхватив себя за руку и злобно шипя на Стаса, мама зажала рот рукой и полными страха глазами смотрела то на папу, то на Стаса, прижавшегося к подоконнику и не сводящего глаз с отца. На полу лежали осколки тарелки.
- Что произошло? - выдохнула я. Папа выдал тираду из нецензурных слов, от чего мне стало лишь страшнее, но никак не понятней, что произошло.
- Я не хотел. Это случайно, - проговорил в ответ Стас, сглотнув.
- Об этом я и говорил! Он псих! - рявкнул папа, повернувшись к нам с мамой и продолжая держать себя за запястье.