Веков двенадцать назад, а может быть и больше, доподлинно сказать нельзя, в расцвет буддизма на Китайском Востоке огромное полчище монголов под предводительством Юра Сан Бата, теснимое китайцами к малонаселенной и неплодородной Внутренней Монголии, пересекло песчаные и каменистые пустыни. Оно остановилось у окраинных гор в поисках прохода на север. Истомленные зноем, жаждой и долгими переходами слабые умирали, их бросали на съедение шакалам и гиенам. Но остатки Великого Полчища из самых сильных и выносливых все же добрались до окраинных гор. В поисках прохода они разделились на три части и направились в разные стороны. Во главе двух отрядов стали два сына Юра Сан Бата, из которых старший — Бур Сан Бат двинулся на восток и северо-восток, младший — Мур Сан Бат пошел на запад. Сам Юра Сан Бат, будучи в преклонном возрасте, избрал короткий путь и двинулся прямо на север, в направлении цепи Чулышманских гор и Телецкого озера.
Немногим из людей Юра Сан Бата посчастливилось добраться до плодородных лесных предгорий и основать Ойротию. Но все три ветви, очевидно, прошли через горы и некоторое время существовали как Ойротское и Хакасское княжества. Потом кем-то были покорены и смешались с другими народами.
Западное полчище растворилось среди народов Средней Азии и ранее других перестало существовать самостоятельно. Во времена процветания древнего Хорезма оно рассыпалось и кочевало родами в степях и песках от Иртыша до Каспия.
Лучше других сохранилась восточная и северо-восточная ветвь Великого Полчища. Она осела в предгорьях Саян, распространилась далеко за Восточное Прибайкалье и Центральное Сибирское плоскогорье, не утеряла связей с Монголией и обособилась в пределах современного Бурят-Монгольского национального округа. Эта ветвь Бур Сан Бата оказалась наиболее самостоятельной и жизнеспособной. Только под натиском русских переселенцев она сократила территорию своего господства, но не утеряла собственной многовековой, национальной культуры.
Юра Сан Бату скорее хотелось достичь северных предгорий, выйти к равнине и дать отдых людям и домашним животным. Он упорно шел к поставленной перед собой цели. Медленно тянулись цепочкой арбы на деревянных колесах с домашней утварью и детьми. Их обгоняли быки, лошади с навьюченными тюками и всадники, вооруженные луками и копьями.
Наконец измученные переходом люди спустились в широкую горную котловину. Заснеженные, голые вершины гор отступили к западу и востоку. Перевал был пройден, но впереди полная неизвестность. Небольшие горные ручейки сливались в котловине в горный поток. Кое-где пробивалась побуревшая от солнца трава, которую с удовольствием щипали голодные лошади, коровы и овцы. Весной здесь было бы прекрасное горное пастбище. Эта высокогорная котловина была последней стоянкой Юра Сан Бата. Впереди виднелись горы, покрытые лесом, за ними могла быть возвышенная предгорная равнина с плодородными землями и хорошими пастбищами.
На другой день Юра Сан Бат спустился в долину горного потока и два дня двигался вниз. Чем дальше он уходил на север, тем круче становились скалистые склоны, тем больше встречалось крупной и мелкой щебенки и гальки.
Горный поток, натыкаясь на каменные преграды, то расширялся, образуя спокойные плесы, то совсем исчезал в грудах камней, то стремительно прорывался в узких теснинах ущелий с нависшими скалами, врезаясь все глубже и глубже в толщу твердых горных пород.
Юра Сан Бату было не по себе. Люди беспокойно поглядывали на синее небо и высокие кручи, лелея надежду, что скоро откроется перед ними широкая равнина, о которой они так долго мечтали. Но сумерки опять настигали их в скалистых и мрачных теснинах. В конце третьего дня дорогу преградил впадающий справа горный поток. Переходить его в сумраке было опасно. Надо было найти хорошую переправу. Поэтому на ночь остановились в том же порядке, как двигались, — узкой цепочкой среди камней, под нависшими скалами, у самой воды. Экономя привезенное с собой топливо, разложили маленькие костры, чтобы согреть воды и не замерзнуть морозной ночью.