- И ты тоже, - вынесла приговор Эйзил.
- И я тоже, - признал факт Килтос. - Но тебя я не миную.
Эйзил повернулась к нему. Моргнула ошарашенно.
- Что-что?
- Я. Тебя. Люблю, - помещая между слов увесистые паузы, повторил Килтос.
СТОП. Нужно растянуть время... Слишком резко все поменялось. Воск воды плавится больно быстро. Звездолет гремит дюзами. Ветер разносит пепел.
Лепестки падают в омут, не тронутый коркой льда. Зной зимой. Включить кондиционирование...
Знакомый голос ударился в упругий заслон, пролез внутрь.
- Эйзил.
Небо обрамило голову мужчины. Его лицо нависло угрожающе низко.
- Что ты сделал?
Девушка заметила в его руках пневмошприц. Килтос неторопливо разжал пальцы и выпустил прибор из рук. Брызги разошлись перед немудреной вещицей.
- Что ты вколол?
Он помог ей подняться. Усадил. Провел по волосам рукой, выискивая в них крупинки золота. Нашел только серебро слез.
- Затмение помнишь?
- Помню.
- Я ввел тебе "слоуэр". Нам нужно было остановить мгновение. Прости.
Эйзил обернулась. Почти бордовое солнце замерло, едва коснувшись краем того берега. Расплылось огненным сгустком в вязком апельсиновом сиропе. В промежутке между озаренными его светом облаками проходила темно-зеленая полоса, нереальная, несуразная, пугающая. Солнечная дорожка шевелилась лениво, словно вода превратилась в кисель. Движение розового диска совсем призрачной луны остановилось, словно в поворотный механизм заскочила предательская песчинка. Вселенский стоп-кадр.
- Спасибо, - улыбнулась Эйзил. - Ты умеешь воплощать мечты в реальность. Боже, как краиво...
Казалось, небо можно потрогать. Погладить розовый шелк и прикоснуться щекой к пуху облаков. Только подняться надо повыше...
- Правда? - удивился Килтос. Он опасался, девушка придет в неистовство, но немой восторг подавил всё. - Я только от торговцев. Несколько лет копил на очередную дозу. Ждал тебя.
- Как приятно! Спасибо, - она не находила слов, - Это надолго?
- На всю ночь.
- Как тогда?
- Как тогда.
"Тогда" произошло шесть лет назад, во время очередного визита Эйзил на родину.
Она была еще тринадцатилетней девочкой, получавшей образование в Кембридже, но юное тельце ее уже обретало женские формы. К ней невозможно было подобраться.
Ее так и прозвали "монастырской мулаткой" за вопощение девственной неприступности. Килтос вертелся вокруг нее назойливой мухой, выискивая способы угодть. И угодил.
Затмения случались на Минерве-III довольно редко: на одном поясе - раз в шесть лет. Визит Эйз припал точно на это время. Упустить напрашивающуюся возможность было бы глупостью со стороны провинциального парня. Килтос раздобыл пол-порции "слоуэра" и с долгожданного позволения ввел девушке наркотик. По приказу время остановилось. В самом эпогее затмения... Тогда они впервые поцеловались.
Эйзил обвила его мощную шею руками. Прикоснулась губами ко лбу. Покрытый сухой травой берег пылал, занявшись от лучей застывшего заката.
Невдалеке, над самой кромкой воды в полете замерла розовая чайка. Еще мгновение и она пробьет клювом поверхность водоема, ухватит за хвост недвижимую рыбку и, проглотив, наберет высоту... Но с_л_е_д_у_ю_щ_е_е_ мгновение не наступало.
- Погоди, - сказал Килтос, отстраняясь, - Мне интересно: а что, если...
Он поднял сандалий и, размахнувшись, метнул в птицу. Эдакая игла, норовящая пронзить сгусток янтаря с трупиком комашки внутри... Обувь попала точно в цель и увлекла чайку под воду.
- Что ты сделал? - воскликнула Эйзил. - Ей же больно!
- Она ничего не почувствует. Не бойся...
Что-то шло не так. Девушка ощутила это сразу, но решила списать на побочные эффекты действия "слоуэра". Подозрения оправдались.
Из места, куда рухнула птица, вырвался фонтан брызг - это пробился на волю гигантский клюв. Секунду спустя, рассекая поднявшиеся волны, в воздух взвилась десятикратно увеличенная чайка. Брызги с крыльев, взмах которых превышал четыре метра, окатили сидящих на мосту. Эйзил оскользнулась и упала в реку.
Застывший мир оживал фрагментами. Эйзил показалось, что река приняла функции батута, оттолкнувшего ее тело. Лишь много позже вода соизволила расступиться и пропустить девушку в себя. Коричневая от солнечных лучей среда обволокла ее и оглушила. В ушах стучал пульс.
Ее подхватила сильная рука и вытащила обратно на мост. Девушка наглоталась вдоволь, с волос струились неожиданно холодные капли, лямка на платье порвалась и спадала мокрым лоскутом на полуобнаженную грудь.
- С тобой все в порядке? Все?..
- Что ты вколол? - задыхаясь, допытывалась Эйзил.
- Я же сказал: "слоуэ...
- Просто "слоуэр"? И все?
Килтос задумался. Кивнул:
- Да, просто "слоуэр". "Слоуэр" с новокаином.
- Боже, - прошептала Эйз и сердце ее бешено забилось.
- Что? - Килтос схватил ее за плечи и потряс. Глаза девушки сделались странно пустым. - Что не так?
- У меня страшная аллергия на новокаин...
Мост разлетелся в щепки. Мир еще не оттаял и обломки перемещались в липком воздухе медленно, с особой грацией...
БЫСТРЕЕ. Собака номер "3", на которую Курт Хаббл поставил все свое состояние, с разбега налетает на терновый шип. Бурные авации... Здесь, наверное, стоит откланяться. Трясина засасывает, а веревка в руках пахнет керосином. Падающая звезда с лету вмерзает в лед, и мамонты под звуки фанфар разбегаются... Откуда столько искр?