С мужчины сняли цепи, и человечек пискляво спросил о его последнем желании.
- Смерти... - шёпот донёс до меня ветер.
Мудро. Я даже ощутил укол зависти: меня такой привилегии лишат. Жаль. Быстрая безболезненная смерть куда лучше медленной агонии, которая уготована мне.
Выражения лица гостей говорили о незаслуженно отобранной игрушке, но просьбу Руина выполнили. Стоящий около помоста маг в чёрной громоздкой хламиде сотворил небольшой импульс остановки сердца и, не целясь, метнул в приговорённого мужчину. Миг - тело моего врага, изогнувшись изящной дугой, упало на деревянные доски. Даже отсюда, сквозь небольшую щелочку, была видна детская надежда, застывшая в некогда непроницаемых серых глазах. Что ж, ещё одно имя можно вычеркнуть из длинного-длинного списка. Теперь моя очередь...
Тело полукровки оттащили в яму, и гостям вывели главное блюдо сегодняшнего дня.
- Иномирец Сергей, также известный как светлый лорд Серег. Вы обвиняетесь в служении злу и безумной госпоже, пособничеству тёмному мастеру, убийстве Видящего князя Шарисса - повелителя старшего народа, короля людей Адриана Завоевателя, главы пятой гильдии Тины... - последовало долгое перечисление имён и титулов убитых мной людей.
- В применении пыток и проведении запрещённых ритуалов, экспериментов над мертвой материей... - и снова ни о чем не говорящие мне слова - видимо, названия тех самых ритуалов, о которых я и не слышал...
Человек продолжал читать, но я перестал слушать, опустив голову; исчезла надежда, что может хоть сейчас они не станут лгать... Какая польза во лжи, когда и так уже все решено и правда ничего не изменит? Такое наивное желание оставить этот мир не оболганным рассыпалось. Хотя в чём-то этот маленький человечек был прав: они все погибли из-за меня.
Перечисление моих грехов растянулось на добрые полчаса. Переборов себя, я с жадностью рассматривал сидящих в своеобразном открытом зале представителей разных рас. Как много знакомых лиц... слишком много. А я ведь ещё помню, как они улыбались мне, смеялись над моими шутками, как считали меня спасителем. А теперь я вижу лишь презрение и разочарование. Взгляд добрался до первого ряда, и моё лицо против воли исказила гримаса ненависти и отчаянья - не успею даже задеть... нет, не дотянуться. Не отомстить... больно...
Словно откликаясь на мои мысли, человек закончил читать:
- Приговор подписан королём всех людей Даликом первым, - мой бывший друг встал и важно кивнул, разрешая начинать. Правильное лицо осталось каменно спокойным, Далик не позволил себе даже капли эмоций. Когда он успел так измениться? Добрая, заботливая Ларин, сидящая рядом со своим мужем, бросила на меня брезгливый взгляд и отвернулась.
Нет...
Не дотянуться...
- Лорд Сергей, ваше последнее слово?
Усмехнулся. Что можно сказать? Что я не виновен? Я сам в это не верю. Пожелать им мучительной смерти? Глупо... Гордо промолчать? Что-то сказать всё же нужно, возможно, слабое эхо моего голоса предаст мне сил, чтобы также спокойно шагнуть навстречу Бездне.
- Небо меня оправдает... - я не узнал себя: каркающий еле слышный хрип - вот и все, что осталось от поставленного в музыкальной школе голоса.
Как бы я хотел, чтобы дождь прорвал барьер! Почувствовать, как холодные капли смывают боль и усталость, успокаивают. Ощутить соль слёз на своих губах. Одиночество в тюрьме сделало меня пафосным, но это не меняет сути.
Только бы не заплакать.
Стража подвела меня к щели - дороге в Бездну. В ширину тонкий разлом можно было переступить одним шагом, и в длину всего метров пять. Но глубина... Говорят, эта трещина идёт до самого центра мира, пробивает его и выходит в пустоту, где обитает Ничто. Может быть, это даже правда. Я давно понял - случается все. Это не мой родной мир, подчиняющийся законам природы.
Из трещины поднимался густой туман. Он извивался причудливыми узорами, и казалось, надо только всмотреться - поймешь, что хочет тебе сказать Бездна. Легкое серебристое сиянье стелилось на несколько шагов от трещины по земле, окутывая мои босые ноги и согревая. Успокаивая. Бездна не любит сопротивления, ей нравиться высасывать душу из приговорённого существа медленно, с наслаждением, чтобы жертва успела получить ни с чем несравнимое удовольствие от запредельной боли.
Последним рывком с меня сдёрнули цепь и толкнули прямо в объятья этого тумана. На секунду мне захотелось струсить, закричать, что я невиновен, попытаться вырваться. Но слабость прошла. Я не стану их умолять, не стану... нет, пусть всё случится... главное не заплакать...
Холод пронизывал тело до костей, и в тоже время где-то внутри ощущалось зарождающееся тепло. Туман осторожно поднял меня над трещиной, бережно укутывая и убаюкивая. Похоже, Бездне понравилась новая игрушка. Я ожидал чего-то отвратительно-мерзкого и болезненного, но сгустившийся воздух заключил в нежные крепкие объятья. И... Бездна поцеловала меня до боли знакомым вкусом губ. Но вместо того, чтобы вытянуть душу, она проникла в меня, острыми когтями боли закрепившись у сердца.
Говорят, тихая госпожа приходит в обличье любимого человека. Я поверил в это, услышав похожий на перелив колокольчиков серебряный смех моей Ирэн сквозь пелену пустоты, которая заволакивала моё сознание. Словно она жива и где-то рядом - только прикоснуться нельзя.
Упал. Тонкие нити между душой и телом со звоном лопнули, и я будто со стороны увидел, как вырвавшись из плена взъярившейся Бездны, радостно она рванула ввысь.
Лети к солнцу! Лети домой, туда, где тебе будет лучше...
Осталась пустота... ни боли, ни страха, ни времени. Только на грани пустого сознания, где-то в самой глубине, остался, теперь уже бесполезный, разум. Словно со стороны я смотрел, как два стража подняли моё тело на ноги и держали, пока маги проводили диагностику казнённого человека - того, что от меня осталось. Потом осторожно приблизились гости: кто-то потыкал меня пальцем. Я видел это, но не чувствовал. Наконец, подошёл Далик. Он приблизил своё лицо почти вплотную и тихо прошептал, глядя в выцветшие бессмысленные глаза.
- Видишь, Серег, как удобно быть другом героя? Ты уже не нужен, а меня помнят. Помнят, что это я помог иномирцу уничтожить мастера, хоть сам спаситель оказался предателем. Весь этот фарс стоил того, чтобы получить корону и власть. Мой дорогой друг, посмотри, кем я стал благодаря тебе, и что получил ты. Жалкое зрелище.
Как же хотелось плюнуть ему в лицо. Но я не смог даже моргнуть.
Действительно... жалкое зрелище.
***
Меня отвели в камеру. Нет, не ту, где я коротал последние годы. В камеру смертника. В них существовали те, кого слепая пряха давно вычеркнула из списка живых. Ни удобств, ни нормальных стен. Ничего. Каменный гроб в несколько метров с крошечным окошком под низким потолком, который покрывал тёмный мох.
Потянулась вечность.
Каждый день теперь казался годом. Изредка приходил старый надсмотрщик и через силу вливал мне в рот пару глотков воды. Умения, чтобы меня покормить, у него не хватало. Но я не чувствовал потребности в еде, а тело медленно умирало. Раз в день тот же надсмотрщик убирал за мной. Это было невыносимо стыдно. Я кричал. Кричал как никогда раньше, как не кричал даже первые дни здесь... Только ни звука не вырывалось из горла, но я продолжал кричать.
За что мне это? Господи, прошу тебя, ответь. Неужели только за мою глупость? Я уничтожил всё зло этого мира, кроме одного. Себя. Но кто мог знать, что, умирая, тёмный мастер сумеет перенести часть знаний и способностей в своего врага. Что это было? Месть? Или обычное желание оставить после себя хоть что-то? И в тот миг, когда меч прервал существование Эрика, вся его сила, знания, память - всё это стало моим.
Но потом стало ещё хуже. Тёмный мастер умер. Теперь угрозой стал я.