Сергей просто гулял по городу-замку, который был создан прямо в огромной скале, остро выдающейся в ледяные воды. Мужчина сворачивал, где ему хотелось, исследуя каждый поворот и комнату. Иногда он останавливался на небольших балкончиках, чтобы послушать океан.
Ему нравилось наблюдать за тенями. Их можно было встретить почти везде. Смазанные образы, похожие на людей спешили по своим делам, о чём-то разговаривали, появлялись из ниоткуда, иногда проходя сквозь Сергея, и исчезали туда, откуда появились. Иногда ему казалось, что ещё чуть-чуть, и он услышит их или сможет вспомнить. Что вспомнить? Сергей не знал, только догадывался, что что-то очень важное.
А ещё в пустых тёмных коридорах ему слышался детский плач. Иногда - смех. Но смех очень редко. В такие минуты ему становилось страшно. Детский ирреально звонкий голосок, разрезая сонную тишину пустого замка, звал свою маму. Серег не понимал, почему мама не слышит своё дитя, и всегда отчаянно спешил на голос, раз за разом останавливаясь у комнат Ирэн.
Далик тоже слышал голоса, другие. Но не так часто.
Вот и сейчас ноги сами привели Серега к комнате, в которой жила его любимая. Ирэн сидела на кровати и, наклонив голову на бок, рассматривала дальний угол.
- Мне кажется, что здесь чего-то не хватает, - призналась она, - комната кажется неправильной, пустой. Особенно тот угол. Я иногда вижу в нём контур детской колыбели и женщину, что не спеша её раскачивает. Но каждый раз, когда подхожу, чтобы взглянуть на младенца, понимаю, что колыбель пуста.
- Ты вспомнишь, - Серег обнял Ирэн, - Ты обязательно всё вспомнишь. Времени у нас хватает.
- Да, конечно... - женщина рассеянно улыбнулась, словно не услышала слов любимого. Ирэн, не отрываясь, продолжала смотреть в угол, где видела призрачную колыбель и силуэт печальной женщины, что напевала неслышную ей песню. Она с напряжением смотрела, как шевелятся губы незнакомки, и пыталась понять слова.
Иногда по ночам Ирэн снилась эта жуткая песенка, которую напевал детский голос. В этих снах её окружала вязкая темнота, и где-то на самой грани слышался тихий скрип пустой колыбели.
В такие ночи она просыпалась в слезах и несколько мгновений, находясь ещё по ту сторону сна, помнила...
Но потом...
- Конечно, Сергей, вспомню...
Потом он навестил Эрика, который что-то записывал мелким почерком в тетрадь. Изредка мастер останавливался и даже отбрасывал её в сторону, но потом всё равно вставал, подбирал и снова начинал писать.
- Не знаю, - он жалобно посмотрел на Сергея, - скажи, зачем я пишу всё это? Всё равно никто не прочитает, не узнает. Я никогда раньше не задумывался, что станет с моими знаниями потом, когда... - он замялся и, пожевав кончик пера, записал ещё несколько строк, - когда... Впрочем, неважно. Но зачем я записываю?! Я, наконец, смогу узнать всё! Понимаешь?! Ответы на все волнующие меня вопросы. Но зачем?
- Мне расскажешь, если захочешь, - Сергей пролистал тетрадь, читая непонятные ему определения и обороты. - Вот выучу наизусть книгу, обследую весь замок, и нечего мне будет делать. Тогда приду к тебе. А ты расскажешь всё, что знаешь. Идёт?
- Спасибо, - улыбнулся мастер.
Потом они собрались вместе вечером. Смотреть на закат. Так же, как и всегда. Далик за всё это время даже не пошевелился, он по-прежнему с ожиданием всматривался в небо. Он только кивнул, когда Серег поставил перед ним ужин, и чуть поморщился, пока друг с душераздирающим скрежетом сдвигал два стола, чтобы улечься на них. Остальные пока не пришли, впрочем, до заката оставалось совсем чуть-чуть, и к нему никто никогда не опаздывал.
- Всё ждёшь? - спросил Сергей.
- Жду. Нападения, тревоги... хоть чего-нибудь. - Далик, наконец, повернулся к Серегу. - Я не могу так, без дела. Мне нужно сражаться, двигаться. Никогда не думал, что покой может быть настолько утомительным. Не хочу признаваться, но мне страшно. Я боюсь этого пустого тёмного замка. Мне кажется, что всё должно быть по-другому. Что отовсюду должны слышаться разговоры. Спешить куда-то люди. И мы тоже должны...
- Привыкнешь. Все привыкнем. - Мужчина по привычке сделал глоток из кружки.
- Знаешь, я услышал её.
- Что? - Серег обернулся к другу.
- Она завёт меня. Эта женщина... я смог расслышать её голос, - Далик серьёзно смотрел на Сергея. - Я её знаю, только имя не могу вспомнить, а она плачет и завёт меня. Ты тоже видишь тени?
- Да, много теней. Только не могу даже лиц разобрать. Впрочем, это неважно. Меня никто не зовёт.
- Наверное, это грустно.
- Нет. Нормально...
Ирэн пришла последней, когда все уже доедали ужин.
- Знаете, я всегда хотел написать книгу, - Сергей, ни сколько не рассердившись на смешок Далика, мечтательно улыбнулся. - А что? Спешить всё равно некуда. Так что я успею и книгу написать, и даже вспомнить... Наверное, нам будет не хватать того темпа, что был... был... - он запнулся так и не договорив.
Мимо их столика быстро прошла тень молодой женщины с родинкой на подбородке. На секунду она замерла, смотря на них, перевела взгляд на Далика. Потом резко помотала головой, отгоняя наваждение, вытерла тыльной стороной руки выступившие слёзы. Снова посмотрев в их сторону, вздохнула, и поспешила дальше по своим делам.
***
- Остановись!
Женщина успела пригнуться, и кинжал лишь оцарапал её щеку. В следующую секунду она проскользнула мне за спину и точным ударом выбила оружие из руки. Кинжал, соприкоснувшись с полом, исчез в яркой вспышке. Снова вызывать его я не стал, окунувшись в прохладную пустоту. И зачерпнув в горсти, расплескал силу вокруг себя.
Она застонала от боли, упав на пол - пустота повредила ей ноги. Но страха в её глазах я все равно не видел, даже когда взгляды пересеклись, и жизнь столкнулась с Бездной. Женщина первая из всех приговорённых людей попыталась оказать сопротивление. Остальные говорили, просили, кричали, но не пытались действовать силой.
- Подожди, пес Пресветлой матери. Ты успеешь убить меня, дай лучше рассказать. Это не отнимет много времени, даже если ты спешишь.
Приговорённая женщина не была стара - отмерила лишь чуть больше тридцати лет. Возможно красивая, сложно сказать. Она даже смогла укрыться от безумия... вот только перебежала дорожку творцам. И за это умерла.
Но мне некуда спешить.
- Говори.
- Скажи, Алевтина объяснила тебе, чем же её так привлек странный подросток - ты? Или же рыжая лгунья решила переиграть саму себя?
Отвечать смысла не было, и так все понятно.
Женщина улыбнулась.
- Я верно служила своей госпоже... Я знаю, что ей нужно, поэтому скажу тебе, ведь ты её носитель. Да... Алевтина надеется, что - это прощение, которое она так давно искала. Что ты можешь стать полноценным творцом, а не очередной бесполезной игрушкой. О-оо... мальчик, если бы знал, как она надеется и мечтает. Знаешь, почему рыжая лгунья так подумала? Ты - обратное времени. Ничто и Все - слишком близко, чтобы не использовать такой шанс, и она не смогла упустить его. Я увидела, а Пресветлая мать снова ошиблась, вписав моё имя именно в твой список. Попробуй преломить Время. Отразить его, пропустив через призму Бездны. Да... должно получиться. Отомсти за нас, мальчик...
Женщина расхохоталась, прокричав последние строчки: