Бездна расхохоталась.
Все закончилось. Подкравшаяся ночь, одним резким движением накинула на небосвод черную траурную вуаль. И куда-то исчезли звёзды. Ветер ледяным порывом заставил поджать ноги и обхватить руками плечи в защитном жесте. Сколько это будет длиться? Но вопрос уже смывал напор памяти. А пустота медленно растекалась по воздуху.
Холодно... Но нужно доиграть эту партию до конца, не вызвать подозрений.
- Нет! - перекувырнувшись, я упал на ледяную крышу, которая словно боялась теперь делиться со мной теплом. Надзиратель вскочил на ноги, бросившись ко мне: он что-то кричал, просил, тормошил меня.
...Цепляюсь за крошечный выступ на отвесной скале последних крох разума, но Бездна приближается, ещё чуть-чуть... Я вижу её улыбку, кажется, она довольна мной. Из носа вытекает тонкая струйка крови, но я не могу её стереть. Ещё один рывок. Боль туманит рассудок, мысли становятся обрывочными и резкими. Рот наполняется металлическим привкусом. Плохо, это очень плохо. Знаю... знание пробирается в голову ядовитой змеёй. Ещё чуть-чуть, еще последняя пара рывков, и тело выгибается дугой, меня рвёт темной кровью. Пустота останавливается, ожидая последнего приказа, подтверждения, что можно начинать.
- Что здесь происходит? - чужой писклявый голос становится ниточкой из реальности, за которую я хватаюсь из последних сил. Мужчина, какой-то работник - спецодежда, ящик с инструментами, на лице удивление. Нет, не ухватиться... Бездна кивает, пора. Снова погружаясь в себя, пробуждаю то, что бережно хранил в своей крови - ещё одно напоминание о прошлой жизни. И чужая сила медленно просачивается в меня вместе со странными видениями.
И я больше не сдерживаю пустоту...
Все получилось.
Я не видел, как перекосилось лицо Девеана, как он, выставив вперёд ладони, обратил работника в горстку пепла. Не видел, как надзиратель в последнем рывке прикрыл меня собой. Не видел ничего... Только ласковая Бездна и пустота.
А потом мир разлетелся на осколки...
Глава 1.9
Единый
Весь смысл игры - не в выборе ферзя.
На дисбаланс меж черным и меж белым.
Поставить жизнь, как правило, нельзя.
Свою нельзя.
Твою - поставят смело!
Андрей Белянин
Не знаю, кем я стал, чем был. Всё моё существо наполняла непонятная лёгкость и эйфория. С отстраненностью я наблюдал за суетой людей, которые ещё не поняли, что их мир рушится, бежать больше некуда и незачем молиться. Они казались такими глупыми, пытаясь спастись. Но скоро мне надоело смотреть на них. Осталось лишь чувство удивительной свободы. Не было никаких обязательств, дел, даже время услужливо отошло на другой план.
Я носился ветерком над городом, заглядывая в окна разрушенных домов. Купался в нежных солнечных лучах умирающего светила и забавлялся с другими ветрами. Смеялся, наблюдая, за агонией реальности. Играл какую-то мелодию в листве деревьев парка, которую медленно пожирало пламя. Словно все проблемы разом стали мелочными и ненужными. И не было преград между мирами.
Ни предательства, ни боли. Только какая-то непонятная горечь и грусть. Переместившись на вторую, прошлую Землю, я навестил могилы своих друзей, принеся в своей круговерти лепестки полевых цветов. А потом пролился маленьким дождем. И не казалось страшным или отвратительным то, что у меня не было души. Ведь у ветров её не может быть. Всё казалось таким простым: никаких заумных истин, только эта свобода с привкусом неба.
В какой-то момент мне захотелось проведать своё тело. Оно лежало, раскинув изломанные руки, на крыше дома, и выглядело таким хрупким и болезненным, что мне стало жаль этого тоненького мальчика. Я понял, что Серёжа и я - два разных человека. Он был таким чистым и невинным. И этот светящийся взгляд, и звонкий смех - все было наполнено жизнью, пусть она и не была безоблачной. Теперь я лишил его и этого. Действительно - бездушная тварь. И никогда этот мальчик не сможет жить счастливо. Прости меня, Серёжа.
Я не хочу возвращаться...
Всё, что было - неважно. Всё что будет - тем более. Моя пустота - этого достаточно.
Ни чего больше не имеет значения. Мне теперь всё равно...
***
Связь перестала действовать неожиданно.
Секунду назад Серег ещё был одним целым с древним городом, и тут его выбросило волной на берег, в реальность. На мгновение он ослеп и оглох от ярких вспышек и грома взрывных импульсов. Казалось, он попал в небольшой, очень уютный ад, в который превратилась резиденция князя Шарисса - последняя крепость на пути орд тёмного мастера. На фоне салютов взрывов, криков и воя так непривычно странно смазывалась суета ещё верящих в победу людей.
- Спаситель! Лорд Серег! - прокричал кто-то в его сознании - Серёжа не помнил, когда голос незнакомого лорда сменил тихие приказы князя. Хлопок, несколько возгласов, короткое, такое некрасивое "прощай", и вот уже друг не спешит убедить его, что все будет хорошо. - Нам нужна помощь! Почему вы не используете силу? - продолжал незнакомый голос.
У Серега больше не было сил - он просто перегорел. Поднялся из кресла, огляделся по сторонам, словно видел маленький зал в первый раз. Впрочем, именно таким - в первый. Часть стены была разрушена, в потолке зияли дыры, в которые так неправильно падал красноватый свет младшей звезды. "А ведь сейчас вечер..." - мелькнула ленивая мысль где-то на самой грани слишком ясного сознания. Они собирались взять лошадей и поехать в столицу, праздновать день рождение Эллин. Повара князя даже испекли большой-пребольшой шоколадный торт...
Не понимая, что он делает, молодой мужчина переступил через тело стража, который должен был охранять спасителя. Рядом снова прогремел взрыв, отбросив Серега к стене. Мимо пробежала пара слуг только для того, чтобы попасть под луч смертельного импульса.
Серёжа поднялся на ноги, ему необходимо было дойти до зала, подобно капитану тонущего корабля, который до последнего остается на капитанском мостике. Он прошел лазарет, где бледная целительница, прижимая к груди руку, в которой застрял осколок, ещё боролась за угасающую жизнь Ларин: у неё был бред, и она, не переставая, звала Далика. А потом замерла, словно почувствовала что-то такое, что позволило ей уйти.
Потом было отчаянное сражение с тремя слугами мастера, которые, оставив тело Далика, добивали незнакомую женщину. Кажется, она что-то просила у него, но Серег, выкинув теперь бесполезный, словно игрушечный, кинжал пошел дальше. Эмоции остались где-то далеко. Наверное, в городе, где они праздновали день рождения их с Ирэн дочери, все были живы...
Все...
Серег шел к залу, только потому, что ему необходимо было находиться там в последние минуты. Мимо пробегали последние выжившие стражи, кто-то пытался, вцепившись в его рубашку, что-то кричать спасителю. Он не слышал. Он перестал слышать взрывы импульсов. Возможно, они просто прекратились? Действительно, зачем бессмысленный обстрел, если резиденция уже захвачена. Эрик победил. Теперь уже бесповоротно.
По пути в зал живых становилось все меньше и меньше. Будто куклы, то тут, тот там лежали тела знакомых и друзей со стеклянными пуговками глаз.
В зале их стало чересчур много. Сереже даже пришлось на несколько мгновений остановиться и зажмуриться. Это было неправильным... ведь они сейчас там,празднуют... Конечно, именно там.
Всё так просто...
Наклонившись, он погладил растрепавшиеся волосы Ирэн. Прижатая в последнем порыве к груди Эллин больше не плакала. Рядом, не защитив их, лежал Ферл. В нескольких шагах от него продолжал сжимать не помогший меч Адриан. Но почему Эллин не плачет? Серег дотронулся до холодной руки своей дочери, которая, вцепившись в мамин воротник, так и не разжала кулачок.