В боксе было темно. Молодой человек немного постоял у двери, давая глазам привыкнуть к темноте и вслушиваясь в ровное дыхание спящих. Наконец его зрачки начали различать очертания предметов, и он разглядел две кровати и лежавших на них людей.
Справа от входа, повернувшись лицом к стене, спал мужчина с забинтованной головой. Судя по его свободной позе, все остальное у него было в полном порядке, и молодой человек потерял к нему всякий интерес.
Пациент на левой кровати был перевит тугим марлевым коконом от живота до подмышек. Он лежал на спине, запрокинув осунувшееся небритое лицо, голая мускулистая рука свесилась с кровати, почти доставая до пола. Две или три секунды молодой человек смотрел на эту руку, словно примериваясь, а потом вынул из кармана заполненный какой-то желтоватой прозрачной жидкостью шприц и бесшумно двинулся к Аверкину.
Он склонился над постелью бывшего спецназовца и поднял шприц острием кверху, готовясь вогнать его в руку спящего. Вдруг позади него резко скрипнула панцирная сетка, что-то щелкнуло, и вспыхнул показавшийся его привыкшим к темноте глазам нестерпимо ярким свет.
Молодой человек резко обернулся, щурясь и прикрывая глаза свободной рукой. Он увидел, что сосед Аверкина сидит на постели, держа в правой руке огромный черный пистолет, дуло которого было направлено прямо в живот фальшивой медицинской сестры.
Киллер действовал без раздумий, решительно и быстро. Необходимости колебаться, взвешивая "за" и "протав", у него не было. Он отлично знал, как должен действовать, угодив в засаду, и был готов к такому повороту. Раньше, чем сидевший на постели человек с пистолетом успел что-нибудь понять, киллер точным движением вогнал шприц в свое левое предплечье и до упора надавил на поршень. По всему его телу волной прокатилась мучительная судорога, подкрашенные темной помадой губы раздвинулись, обнажая зубы в смертельном оскале, И он бревном рухнул в проход между кроватями, задев свесившуюся руку Аверкина.
Аверкин проснулся, повернул голову и некоторое время, недоуменно моргая и щурясь, смотрел на своего соседа.
- Ты чего? - спросил он наконец, разглядев в его руке пистолет. Приснилось что-нибудь?
- Черт подери, - оставив его вопрос без ответа, с досадой произнес полковник Мещеряков, снимая "б-ретту" с боевого взвода и раздраженно швыряя ее на тумбочку. Уродливая итальянская пушка смотрелась на заставленной пустыми стаканами и бутылками с апельсиновым соком больничной тумбочке неуместно и дико. - Проклятый камикадзе!
Аверкин, кряхтя от прилагаемых усилий, до отказа вывернул голову и наконец сумел разглядеть то, что лежало на полу. Пустой одноразовый шприц все еще торчал из белого халата, как ядовитая колючка, и на том месте, куда он вонзился, темнело крошечное пятнышко крови. Подол халата задрался, открыв закатанные почти до паха брюки и перехваченные тугими резинками чулком мускулистые бедра. Лишенное выражения восковое лицо трупа теперь стало больше похоже на лицо мужчины, чем при жизни, и даже умело наложенный макияж, казалось, только подчеркивал это обстоятельство.
- А тетенька-то оказалась дяденькой, - с трудом выговорил Аверкин и снова откинул голову на тощую больничную подушку.
- Сволочь он, а не дяденька, - проворчал Мещеряков, вынимая из-под подушки сотовый телефон ...Сорокин прибыл через сорок минут после того, как звонок Мещерякова поднял его с постели. Одевался он второпях, был непривычно всклокочен и глядел волком.
Из-за его плеча, как и следовало ожидать, выглядывала безмятежная физиономия Забродова, который, судя по всему, старательно делал вид, что он тут ни при чем. Мещеряков подумал, что Забродова наверняка разбудил и привез сюда Сорокин, и с трудом сдержал злорадную ухмылку: Сорокин вряд ли упустил случай высказать Иллариону все, что думает о "рыцарях плаща и кинжала", которые путаются под ногами у органов следствия.
Позади Забродова стояли заспанные и сердитые медсестра и дежурный хирург, не понимавшие, чем вызвано такое вторжение. Служебного удостоверения Сорокина оказалось достаточно для того, чтобы ворваться в больницу посреди ночи, но недостаточно для того, чтобы успокоить персонал. "Но позвольте, - услышал Мещеряков хмурый голос дежурного врача, - я все-таки не понимаю.."
Сорокин стоял в дверях палаты, загораживая проход своими широкими плечами, и переводил не сулящий ничего хорошего взгляд с Аверкина на труп, с трупа на смущенно улыбающегося Мещерякова, снова на труп и опять на Мещерякова. Вместо ответа он слегка посторонился, пропуская медиков в палату.
- Ax! - сказала миловидная сестричка.
- Черт подери, - воскликнул дежурный врач. - Это еще что такое?!
- Думаю, это цианид, - любезно пояснил Мещеряков. Спохватившись, он взял висевшее на спинке кровати полотенце и как бы между делом бросил его поверх лежавшего на тумбочке пистолета. - Хотя наверняка это смогут определить только специалисты. Ты привез с собой специалистов, Сорокин?
- Я много чего привез, - глядя мимо него, угрюмо процедил Сорокин. - В том числе и две пары наручников.
- Он грозился меня посадить, - немедленно пожаловался Забродов.
Сорокин медленно повернул голову и вперил в Иллариона тяжелый взгляд красных от недосыпа глаз.
- Гм, - смущенно сказал Забродов и скромно отступил в сторонку.
- Я все-таки не совсем понимаю... - снова подал голос дежурный врач.
Сорокин все так же медленно повернул к нему голову, но доктор, в отличие от Забродова, не стушевался.
- Здесь медицинское учреждение, - заявил он, - я хотел бы понять.., Я тоже, - перебил его Сорокин. - Поверьте, я очень не люблю ничего не понимать, а в данный момент именно это со мной и происходит. Что же касается вас.. В данный момент мы с вами находимся на месте преступления, и лучшее, что вы можете сделать, это очистить помещение и постараться сделать так, чтобы ваши больные и персонал не путались у меня под ногами.
- Но позвольте!..
- Тише, тише, - вмешался Забродов. Он обнял доктора за плечи и мягко, но настойчиво повлек его к выходу. - Полковник не выспался и очень зол. Пойдемте от греха, а то сейчас он привяжется к вам со своими расспросами. Почему, скажет, в отделении посторонний? Да не просто посторонний, а бандит, наемный убийца... Кто, скажет, пропустил?! Тут, скажет, без взятки не обошлось... Ступайте, доктор, ступайте, а то не миновать нам с вами кутузки.
- А вас-то за что? - взяв тоном ниже, спросил доктор уже за дверью.
- Да уж он найдет, за что, - послышался ответ Забродова.
Мещеряков улыбнулся, а Сорокин бросил на дверь свирепый взгляд.
- Посадить его, что ли, в самом деле? - задумчиво произнес он, ни к кому не обращаясь.
- Ну-с, господа полковники, - бодро воскликнул Забродов, снова возникая на пороге, - насколько я понимаю, лед тронулся.
- Лично я ничего не понимаю, - сказал Мещеряков. - Сначала мы думали, что этот компьютерный воришка действует в одиночку. Но на Аверкина напали уже двое, еще двое были в квартире, а теперь еще и этот...
- В какой квартире? - быстро спросил Сорокин.
- Болтун - находка для шпиона, - заметил Илларион.
- Так, - сказал Сорокин, - так-так-так... Значит, это вы там шарили... То-то же я смотрю, что показания свидетеля отдают водевилем. Шум, гам, тарарам, потом по лестнице спускается какой-то тип, несущий на плечах другого типа, а через некоторое время картина повторяется: опять по лестнице бежит герой, выносящий с поля боя раненого товарища. Я-то думал, что дед просто сочиняет с перепоя. Так вы опять за свое?
- Да мы-то здесь при чем? - огрызнулся Мещеряков. - Кто их просил пугать нас пистолетами?
- Ах, пистолетами! Ну, и где они, эти пистолеты? Мещеряков, которому этот вопрос как-то не приходил в голову, посмотрел на Забродова.
- У меня, - кротко признался тот. - Дома. Целый день ломаю голову, пытаясь сообразить, как бы их половчее сдать родной милиции. Слушай, Сорокин, раз уж мы с Андреем раскололись, может быть, ты распорядишься, чтобы отсюда убрали этого.., гм.., трансвестита?