— Вы там что, вздремнуть решили? — сверху Чинарик орет.
— Нет, — отвечаю, — просто штаны у Чапы подтягивали.
И рванули к нашим со всех ног и лап. Выбрались мы за ворота без приключений.
— Давненько у меня не было такой удачной ходки, сходили — как в кладовку заглянули, — подвел итог Кость. — У нас товара тысяч на триста. По сотенке на брата. Может, не будем за автоматом к бандитам заходить? Сразу к ограждению и махнем на волю. Товар сдадим, деньги поделим и заживем счастливо. А ствол новый купим солдату. За пару красивых бумажек ему номер перепишут в документе, и все дела.
У нас возражений не было, чего в драку попусту лезть. Прошли тоннель и сразу к периметру направились. Нам обратно не возвращаться, скрытность не нужна, вырезали в «егозе» проход в полный рост, пусть саперы армейские пайку отрабатывают, дыру заплетают. Дорогу перескочили, и в городок направились, в Чернобыль. Прямо в «Пьяную плоть».
Квартала мы не дошли, как меня вбок повело. Небо в глазах перекосилось, и ноги не идут. Чапа в десяти шагах позади лежит, язык вывалил, умираем на пару. Кость с матюгами ремень с контейнерами на пса цепляет.
— Два оставь, — шепчу, — «Кристалл» и тот, который здоровье восстанавливает.
Минут через десять отпустило нас. Встали, еще водит по сторонам, но на ногах уже стоим.
— Ты что молчал до последнего? — кручу Чапе ухо.
Понимает, что за дело, терпит, пес адский. И жрать хочется, будто неделю голодал. Себе сала отрезал, грызу с сухарем, все остальное собачке в пасть сунул. Кушай, не подавись.
— Ломка у собачки, — Кость говорит, — первый раз за забор вышла. Добро пожаловать в
большой мир, Чапа!
Тут квартал кончился, и мы перед дверями встали. Вышибала у входа на нашу компанию поглядел, особенно на пса с ремнем поперек груди и в сторону шагнул молча.
Рассчитались с нами быстро. Деньги мы поделили еще быстрее.
— Еще одна такая кучка банкнот, и можно уходить на заслуженный отдых, — сказал сталкер.
— Можно прямо сейчас получить, — предлагаю.
— Хозяина грабить не будем, бесполезно, сдохнет, а казну не отдаст, — Кость насторожился.
— Нет, дело чисто торговое.
— Тогда я в доле, — сталкер соглашается.
Чинарик давно согласно кивает, весь в дыму табачном, Чапе не до нас, он на кухне вторую свиную голову догрызает. Мы сразу за три рассчитались.
— Уважаемый, — говорю хозяину, — нам бы с Бизоном без лишних глаз пообщаться.
Нас сразу в отдельную комнату проводили. Через минуту трое входят. Тесно стало.
— Кто тут Бизона ищет? — громила один спросил.
Сам Бизон в это время у него за левым плечом стоял.
— Денег полтора миллиона несите, и будет вам щастье, — предлагаю. — Сразу в город поедете, в казино пойдете, на ночь девок снимите. Тут–то вам тоска, поди?
— За что такая сумма? — громила интересуется.
Я Бизону в руки рюкзак даю аккуратно. Он внутрь посмотрел.
— Полный контейнер? — спрашивает.
— Открой, погляди, это бесплатно, — отвечаю.
— У меня только один миллион двести тысяч с собой. Могу на триста тысяч чек выписать, — предлагает.
— Договорились, — соглашаюсь.
За полчаса управились. Они первые с места снялись, и мы следом. Кость с Чинариком в Киев отправились, деньги в банк класть. Карточка — она меньше места занимает. Сунул в паспорт и все. Обменялись на прощание телефонами и адресами и разошлись в разные стороны. Парни на катер, а мне дорога на грузовой терминал. Ампулы в рюкзаке лежат, Чапа, наконец, наелся, животное ненасытное, хвостом радостно по полу стучит. Пошли, поиграем. Откусим кому–нибудь голову.
И вот я снова сижу на берегу озера. Поход мой за изотопами не к чему оказался. Вернулся, а дома пусто. Ушли и бродяги, и Сеня Алкоголик. Ни записки, ни следа. Вещи все брошены, неделю буду в одиночку прибираться. Чапе хорошо, он на пограничников охотится. Они уже со двора заставы и не выходят. Сидят у себя за забором и дрожат от страха. А он им песенки поет. На ночь. Мы им тут филиал Зоны устроили. Разруха и безлюдье здесь и раньше были, а теперь еще и мы с Чапой появились.
По–моему, кто–то должен ответить за это.
Горе тебе Вавилон, город хлебный, блудница на семи холмах разлегшаяся. Москва тоже на центр праведности не тянет. И ампулы у меня есть. С нашей властью можно говорить только стоя на коленях или поставив на них ее. Попробовать что ли?
Тут Чапа прибежал. Гости к нам едут. На большой черной машине.