– Небось, и доносили, куда следует?
– А как же! Это первое дело! Прямых последствий это дело как будто бы не имело, но потом и у нас жаркая страсть прошла. Я почувствовала, что он начал от меня отдаляться – нет, не резко, едва заметно, но на кой черт мне было дожидаться явного разрыва? Я взяла и ушла.
– Без сожалений?
– Можно сказать – без больших сожалений. Что-то внутри все-таки царапало, хотя я не имела никаких намерений женить его на себе, как это нередко делают другие секретарши в подобном положении. Любовником он был хорошим. А вот хорошим мужем вряд ли бы был. Не та порода, чтобы на нее можно было положиться.
Некоторое время они лежали молча.
– Рассказал бы мне о себе, – вдруг предложила Нина, и он понял, что не имеет права отказываться, когда откровенность дается в расчете на откровенность.
– У меня не столь богатая сексуальная биография. Женился на Лене по любви.
– А она у тебя была первой?
– Да, как и я у нее. Довольно долго – семь лет – сохранял ей верность. Потом полюбил, нисколько не разлюбив жену, одну сотрудницу на работе.
– Красивую?
– Красивую, хотя не во всем.
– И она тебя?
– И она. Но кроме как внешностью она очень мало чем волновала меня, хотя и старалась показать, как я ей дорог. Ну, а потом жена заподозрила, что у меня есть кто-то на работе. Я не стал отпираться и естественно, был поставлен перед выбором: я или она. У меня, конечно, были сожаления, но без больших колебаний. Конечно, я выбрал Лену. Наташа не привыкла к осечкам – как же – лицо как у итальянской кинозвезды, но переживала она не больно долго. Правда, наделяла меня некоторыми эпитетами, а себя в связи со мной называла дурой.
– А кто из вас первый сделал шаг навстречу – ты или она?
– Она.
– Я так и думала, – объявила Нина.
– Почему?
– Красивым женщинам, привыкшим к успеху у мужчин, свойственно желать включать новых кандидатов в свою свиту. А ты, как я поняла, туда не спешил. А потом она сама попала под твое обаяние.
– Тебе кажется, оно у меня есть?
– Да, и очень большое. И внешнее обаяние, и обаяние ума.
– Ничего себе, – сказал Михаил, – я-то старался не приписывать себе лишних достоинств.
– В отношении тебя – это лишнее. Что есть, то есть.
– Ну вот, а я – то подумал, что ты опять скажешь «всех вас стрелять надо».
– Это уже другой принцип. Ну, а еще?
– Наташа была уже второй раз замужем и с маленьким ребенком. А потом, опять же на работе, возникла еще одна связь. Меня, как случайно выяснилось, уже любила другая сотрудница, и девушкой отдалась мне.
– А ты ее любил?
– Не поворачивается язык сказать именно это слово. Она мне была глубоко симпатична, приятна, и я ей почему-то очень сочувствовал. И ей уже время пришло расставаться с невинностью, а она все ее берегла для будущего мужа, а отдала вот мне – настолько она была искренна в любви.
– Сколько лет ей было?
– Двадцать восемь.
– Да, – отозвалась Нина, – давно была пора.
– И нам совершенно не было где встречаться, кроме как на работе после окончания рабочего дня. А обстановка – убогая-убогая, это тебе не комната отдыха при кабинете министра. Долго так продолжаться не могло. Она ушла на другую работу. Временами мы еще виделись, а затем потеряли друг друга из вида. Ну, а следующую мою любовь ты представляешь. Позволь мне об этом не говорить.
– А с женой у тебя все по-прежнему?
– Нет, совсем не по-прежнему. Я любил ее сильнее, чем она, но постепенно это стало напрягать. Ей столько моей любви, сколько я мог ей дать, было не нужно. И у меня стал угасать интерес к тому, чтобы возбудить в ней большие чувства, чем были. Сравняться мы с Леной могли в итоге только одним способом – чтобы я стал любить ее меньше, чем раньше. А тут вот встретились другие дамы, и если с двумя первыми я не увидел причин убавить свои чувства к Лене, то с третьей это стало для меня ясно как дважды два.
– Вы думаете пожениться?
– Этого обе стороны не исключают, но сказать тебе что-нибудь более определенное я не могу.
– М-да… – произнесла Нина, потом добавила: – Вам обоим для этого надо разводиться, а дети и у тебя, и у нее еще далеко не взрослые, хоть и не маленькие, – и добавила:
– А она во всем устраивает тебя?
– Во многом, Нинон, очень во многом, особенно в том, что важно и для тебя. Но вот спортивным туризмом она никогда не занималась и не знаю, сумеет ли заинтересоваться. А ты представляешь, как это принципиально важно для меня.
– Да уж, – в голосе Нины Михаил услышал иронию, – вон какими вы с Леной вернулись из своего голодного похода. Беланов уж как хотел устроить тебе жестокий разнос за опоздание на работу, а посмотрел на твою физиономию – и ничего не сказал.