Портнов являлся первым заместителем председателя комитета.
– Да, я тоже об этом слышала, – подтвердила Нина. – Вот как надо делать карьеру, мой милый.
– Может, я оттого и нравлюсь тебе, что занимаюсь подобными делами не ради карьеры, – с улыбкой возразил Михаил.
– Да уж, – отозвалась Нина. – Но ведь несмотря на это, женщины тебе все равно могут быть полезны.
– С этим не спорю. Женщины – величайшая сила независимо от того, хотят ли их использовать в корыстных целях или не хотят. Неужели за это «всех нас стрелять надо»?
Нина засмеялась:
– А как ты думал? Все равно ведь используете!
– Как и вы нас. Такова уж природа вещей!
– Такова природа вещей, – повторила за Михаилом Нина и демонстративно потрясла его членом.
– Такова, – отозвался Михаил, просовывая ребром свою ладонь между ее бедрами.
– Ты, мне думается, никогда не обманывала мужских ожиданий, – снова сказал ей Михаил, – ни как женщина, ни как человек.
– Чего нельзя сказать о некоторых моих мужчинах. Вот тот балерун, – Нина явно не хотела называть его имени, – взял и женился, но не на мне. А уж в чем-чем, в этом я совершенно уверена, что с ней в постели он не испытывал такого, как со мной. Каждый день бегал от нее ко мне не один месяц после свадьбы.
Это в общих чертах Михаил уже слышал раньше, но не перебивал. И, словно отвечая на его невысказанный вопрос, сказала:
– Нет, я не рассчитывала совсем оторвать его от жены, совсем вернуть к себе, хотя такое желание иногда появлялось. Так просто – решила брать свое, пока возможно. Для меня он был подходящим мужиком, только вот разница в возрасте была еще больше, чем у нас с тобой. К тому же человек искусства, какой-никакой. Приятно было видеть его на сцене в Большом. Красивый, стройный, подвижный. Глубокого ума, конечно, не имел. Но и дураком не был.
– А испорченным? – поинтересовался Михаил.
– Конечно, да! Там днем с огнем не найдешь другого! Они даже женщин любят с извращением, если имеют с ними дело.
– Но твой-то имел!
– Да. Ты, кстати, мог бы проявить себя в таком стиле, вполне подходишь…
Она снова коснулась рукой – ТАМ.
– Не пробовал?
– Нет, – ответил Михаил, отдавая себе отчет в том, что со стороны Нины, вероятно, это был не вопрос, а предложение.
Нина оставила эту тему.
– На душе у меня долго было тошно.
– А ты давно его не видела?
– Последний раз – месяца полтора назад. Случайно, в электричке. Он, как и я, из Калинина, из Твери, его жена, кстати говоря, тоже. Электричка уже подъезжала к Калинину, когда народ начал из задних вагонов переходить в головные, знаешь, чтобы поближе оказаться к выходу с перрона в город. Смотрю – он со своей женой тоже идут по проходу. Увидел мня – и не знает, что ему делать. И со мной совестно не поздороваться, и жены боится. Я отвернулась. Не скажу, что это легко далось, но мы уже порядком не встречались.
– А если бы он теперь попытался вернуться к тебе?
– Нет, теперь-то зачем он мне? Себя показал во всей красе. Чего мне его дожидаться – второго случая?
– Да, верно.
– Ничего. Свою жизнь я и без него устраивала и устрою. На фиг мне его вранье? Тебе интересно слушать обо мне? – вроде как спохватилась Нина.
– Конечно интересно. И я это очень ценю. Вроде как еще ничем серьезным не заслужил твою откровенность. Тем более дорожу таким авансом.
– Вот тебе еще одна история из моей жизни. Она произошла еще раньше. Я работала тогда в министерстве торговли РСФСР секретарем у зам. министра. Случилось в один момент, что прежнего министра сняли, нового еще не назначили. И вдруг является ко мне в приемную молодой красивый человек и просит открыть ему кабинет. Оказалось – новый министр. Ключи действительно находились у меня. Я захватила их, пошла с ним и отперла дверь. Он вошел за мной, захлопнул дверь и, ни на что не глядя, обнял меня и стал целовать. А потом потянул на диван. Вот так мы с ним и познакомились. На следующее утро он уже назначил меня своим секретарем. И знаешь, что самое противное – как разные хамы дружно залебезили передо мной. В том числе и тот зам. министра, у которого я до этого была секретарем.
– А он тебя домогался?
– Нет, что ты, он был стар для этого. Просто они представляли, что теперь их судьбы зависят от меня. Секретари вообще знают немало почти о всех окружающих, а тут о них могут рассказать в самое главное ухо что угодно. Вот у них поджилки и затряслись. Льстиво улыбались, а за спиной называли, сам знаешь как.