— Чтобы мне помогли выйти отсюда. Так сложилось, что кроме тебя у меня нет вариантов сейчас.
Не без труда, всё ещё шипя от боли при нагрузке на левую руку, Есто встаёт на корточки и оглядывается.
— С чего мне тебе помогать?
Лейб лежит у стены напротив входа, присыпанный пылью, будто седой, и забрызганный кровью.
— Ну, возможно, ты хочешь узнать, как получить имя? Своё имя.
Есто подползает ближе. Кажется, Лейбу попало по голове обломком стены, но в остальном он выглядит целым.
— Хочу, — сквозь зубы признаёт Есто.
— Помоги мне — и я расскажу тебе, как.
Предложение ощущается лёгким толчком, будто большой зверь подошёл и слегка боднул лбом, прося ласки. Игнорируя, Есто осторожно осматривает голову Лейба, удовлетворённо кивает, не найдя крови.
— Разве что по завершении текущей сделки.
За треском помех угадывается, как Герзе вздыхает на том конце.
— Есть небольшая проблема. Я продержусь ещё минут двадцать, а потом меня раздавит нахрен.
Вызов Герзе, несмотря на свою ультимативность, позволяет параллельно пользоваться схемами, и Есто в смутной надежде проверяет списки. Может быть, Сейга всё-таки оставила где-то на задворках что-нибудь лечебное, вопреки уверениям в ненужности.
— Где ты?
Есть! Заготовленную силу Есто вливает в схему и направляет на Лейба. Никогда не приходилось пользоваться, но, может, хоть немного поможет с его сотрясением.
Тихо брякают присланные Герзе координаты. Есто накладывает их на Сейгину проекцию. Если у Герзе вправду есть двадцать минут, Есто может успеть — но только вместо того, чтоб вести Лейба к Сейге. Если заняться сперва выполнением сделки, Есто никак не уложится. А условия не позволят сделать крюк, с Лейбом или без.
И с чего Есто вообще поддаваться на уговоры Герзе? Он человек. Люди врут.
Пятьдесят лет назад в Кейрех-техе хозяйкой Есто действительно была женщина с ожогом? Если Есто не помнит, как может помнить другой? Разве не все они одинаковы? Пустышки, не имеющие ничего, кроме чужих лиц, а значит, ничем и не отличающиеся…
— Я не смогу. Мне жаль.
Правда.
Герзе хмыкает на том конце.
Лейб невнятно стонет.
— Тогда прости. Придётся иначе. Скажи, есть ли у тебя имя?
Эта ритуальная фраза слабее, но сейчас кажется стократ более давящей и оглушающей. Есто закашливается и скребёт пальцами по полу в бессильной попытке сопротивления.
Нельзя! Нельзя отвечать. Следующим Герзе предложит назвать Есто, и эта, заключенная по всем правилам, связь разорвёт сделку с Сейгой, непрочную, даже без имени. Герзе сможет приказывать что угодно — не только спасти его, но убить Лейба или кого-то ещё. Поделиться информацией. Провести куда-то. Есто не сможет сопротивляться. Сейга лишится преимущества в регенерации. Что будет с ней, что будет с Мабьей и Рисной?
Вопрос Герзе вытягивает силы и нестерпимо жжёт по всей коже. На него есть только один ответ.
Или нет?
— Есть… — харкая кровью, выдавливает Есто, чувствуя, как горит всё внутри. — Есть… у меня имя.
Что-то, что остаётся, если снять мишуру чужих образов. Заставляет идти на север. Избегать чужих имён. Цепляться за воспоминания. Оставаться с теми, кто готов заглянуть глубже. Дорожить ими. Сопротивляться сейчас.
— Моё имя — Есто.
Больно, как больно, будто всё тело искорёживают, разрывают на части! Это наказание за ложь?
— Не ожидал. Ну, поздравляю, — успевает услышать Есто где-то очень далеко.
Потом всё обрывается.
Глава 8. Здравый смысл и глупая благодарность
Первым, что Есто видит, когда открывает глаза, становится Лейб. И это, конечно, расстраивает. Но Лейб хотя бы недурно держится на ногах, а значит, дотащить его до Сейги будет проще.
Смотрит Лейб очень странно, а когда Есто садится на полу, ещё и отшатывается.
Движения даются удивительно легко, даже плечо, кажется, успело зажить. Сколько же Есто лежит тут?
— Ру… Рури?.. — истерическим тоном спрашивает Лейб, пятясь.
Есто смотрит на него хмуро. Что-то не так. Чего-то не хватает.
— Рури? Ты назвал его в честь девушки, которую скинул с крыши? Какая прелесть.
Есто вздрагивает, а Лейб громко и с чувством матерится. Браслет всё так же не желает отключаться.
— Не получается вырубить, — спокойно поясняет Есто. — Не обращай внимания. Пойдём, Лейб.
Голос звучит как-то непривычно, то есть… он просто «как-то звучит». Сбившись с мыслей, Есто разглядывает свои ладони, совсем не такие аморфные, как обычно: смуглые, как у Мабьи, но при этом широкие и более рельефные. И наконец осознаёт, что же цепляет своей неправильностью с самого пробуждения.