Поднимаю с кресла халат, натягиваю на себя и выхожу из комнаты, мне нужно пройтись. В последнее время это случается все чаще. Не могу заснуть или просыпаюсь в холодном поту, а после никак не могу сомкнуть глаз. Я устала от постоянных кошмаров, ночь заставляет старые раны кровоточить.
Я скучаю по сестре, ее улыбке, никогда бы не подумала, что буду тосковать по Содержательному дому и ночам, когда Рейчел возвращалась в бункер, а я пела, поглаживая ее длинные волосы. Мне не хватает стычек с Марией, колких замечаний и тычков локтями. Смех Хлои мучает меня, звуча в голове непрерывной мелодией, когда я хочу забыть о том, кто я и в чем виновата.
Иногда я смотрю в зеркало и не вижу себя. Еву будто стерли с лица земли, на ее месте появилась другая девушка. Более холодная и такая же фальшивая, как все Безлицые. От этого становится тошно. Я ничем не лучше Марго.
Спускаюсь вниз по лестнице и слышу музыку. Нежная мелодия заставляет сердце медленно пропускать удары. Я чувствую, как мое тело расслабляется, не могу думать ни о чем другом. Пытаюсь понять, откуда доносятся звуки.
Направляюсь в большой зал, где прежде видела рояль.
Я замираю, когда вижу, кто играет. В свете луны он совершенно на себя не похож. Дмитрий водит пальцами по клавишам. Его спина напряжена, кажется, будто то, что он делает, очень многое значит для него. В музыке столько нежности и боли, что ей совершенно не нужны слова. Это не тот Дмитрий, которого я знаю. Не желая прерывать его и быть замеченной, я отступаю назад, но наступаю ногой на свой длинный халат и падаю.
Безлицый прекращает играть, он вскакивает с места. В темноте не вижу его глаз, но чувствую пристальный взгляд. Я быстро поднимаюсь, поправляя халат.
- Что ты делаешь? - у Дмитрия хриплый голос, если бы не знала Безлицего, то подумала, что напугала его.
Я приглаживаю волосы руками.
- Извини, не могла заснуть.
- Поэтому решила понаблюдать за мной? - уверена, что он приподнял бровь.
- Гуляла и услышала музыку, - я мотаю головой.
У Дмитрия ослаблен галстук и расстегнуто несколько верхних пуговиц на рубашке, а волосы в ужасном беспорядке. Он выглядит плохо, похоже, ни одну меня мучают кошмары.
Несколько минут мы стоим в тишине. Я чувствую неловкость между нами, только что я застала Дмитрия за личным занятием. Не хочу портить и без того, наши с ним напряженные отношения.
- Не знала, что ты умеешь играть, - наконец произношу я.
Дмитрий облегченно вздыхает, улыбка появляется на его лице.
- Удивлена, что у меня есть и другие увлечения помимо девушек? Знаешь, я ведь должен уметь еще их как-то завлекать.
- Мне кажется, тебе это вовсе не нужно. Даже прислуга в твоем присутствии не в состоянии держать руки при себе, - ухмыляюсь я.
Дмитрий садится ко мне спиной, но играть не начинает.
- Этого больше не повторится, - говорит он серьезно.
Мне неприятно говорить со спиной, поэтому я подхожу к нему и встаю рядом.
- Что именно?
Дмитрий поднимает голову, и наши глаза встречаются.
- Между мной и той девушкой ничего не было, кроме того, что ты видела. В любом случае такого больше не случится.
- Меня это не волнует, у нас ненастоящий брак. Ты волен делать то, что хочешь.
- Может быть, - многозначительно отвечает Дмитрий. - Даже если мы фальшивые жених и невеста, я все равно не буду таким, как он.
Дмитрий не сводит пристального взгляда. Я начинаю дрожать, когда понимаю, что он имеет в виду Алекса.
- Изменять своей девушке, все равно, что изменять самому себе.
Я проглатываю ком в горле, стараясь сдержать внутреннее волнение, а затем опускаюсь рядом с Дмитрием.
- Ты умеешь играть? - спрашивает он, не глядя на меня.
Безлицый переворачивает страницы нотной тетради.
Отрицательно качаю головой, но потом понимаю, что он не видит моего жеста, поэтому просто отвечаю отказом.
- Могу научить, - Дмитрий поворачивается ко мне лицом.
Мое дыхание учащается, я чувствую необъяснимое волнение, думая о том, что его руки буду касаться моих, ставя в правильное положение. Это не то чем занимаются враги, один не учит другого делать прекрасные вещи, они не проводят вместе время за прослушиваем музыки, не улыбаются, глядя друг другу в лицо, отпуская глупые шутки, но поскольку Дмитрий не знает о том, что он мой враг, то я лишь покачиваю головой, вместо того, чтобы сделать ему больно.
- Нет, лучше сыграй что-нибудь такое же красивое.
Крики и свист не стихают уже несколько часов. Комиссары не справляются с количеством людей, собравшихся прямо перед резиденцией Совета. С плакатами в руках, громкими лозунгами "СКАЖЕМ, НЕТ! ВЫСОКИМ НАЛОГАМ" рабочие добиваются справедливости.
Марго стоит рядом со мной у окна и смотрит на творящийся внизу хаос. Девушка нервничает, она постоянно перебирает руками шторы. Элеонора сидит в кресле, не шевелясь уже несколько минут. Женщина с закрытыми глазами тяжело дышит, пытаясь понять, как справиться с разъяренной толпой людей.
СКАЖЕМ, НЕТ!
СКАЖЕМ, НЕТ!
СКАЖЕМ, НЕТ!
У меня внутри все скручивается. Элеонора может дать приказ, открыть огонь по людям, но пока она этого не делает. Мой пульс учащается, боюсь решения проблемы, которое она может предложить.
- Почему бы просто не дать им то, что они хотят? - говорю я прежде, чем успеваю хорошенько подумать.
Элеонора медленно открывает глаза, и смотрит на меня, как на маленького ребенка.
- Мы не можем, - женщина поднимается с кресла, направляясь ко мне. - Сегодня они не захотели платить налоги, а завтра не пожелают выходить на работу, а еще через некоторое время начнут творить то, что хотят, без страха попасть в Чистилище, - Элеонора останавливается напротив, глядя прямо мне в глаза, одним вставным, другим - настоящим. От страха у меня перехватывает дыхание. - Каждое решение несет за собой цепочку событий. Вопрос в том, сможем ли мы справиться с последствиями этого решения, - в этот момент мне кажется, будто она говорит, вовсе не о бастующих рабочих, не об их лозунгах или свисте комиссаров.
СКАЖЕМ, НЕТ!
Марго задергивает шторы и отходит от окна. В комнате становится темнее.
- Это ответ, - говорит она, задумчиво.
Элеонора обращает свое внимание, поворачиваясь лицом к девушке.
- Мы накрыли завод, а Мятежники спровоцировали хаос среди рабочих, - женщина медленно кивает.
Звук разбивающегося стекла заставляет меня вздрогнуть. Крики становятся громче и отчетливее. Марго настораживается, что-то разбилось в коридоре. Девушка достает оружие и подходит к двери. Несколько мгновений она медлит, прислушивается, а затем резко открывает ее. Марго выходит в коридор, я смотрю ей в спину, задерживая дыхание. Она опускает пистолет.
- Они разбили окно, - говорит Марго, поворачиваясь к нам лицом.
Под ее обувью лопаются осколки стекла.
Элеонора направляется к своему столу, Безлицая поднимает телефонную трубку и начинает набирать номер, пока идут гудки, она дает нам указания:
- Присоединяйтесь к Александру, Дмитрию и комиссарам. Думаю, пока не приедут военные, вам обеим лучше стоять на защите нашего дома.
Марго кивает, а затем переводит взгляд на меня и хмыкает. Скорее всего, она думает о том, что я буду болтаться под ногами. После той поездки на завод, ее недоверие ко мне только увеличилось. Это создает проблему. Мне нужно быть одной из них, я должна влиться, чтобы суметь ударить по Безлицым со всей силы.
Мы спускаемся к черному входу, где толпятся молодые комиссары. Они полностью сосредоточены, ожидая чего-то особенно опасного. Комиссары следят за соблюдением законов, отправляют преступников в Чистилище, организовывают рейды по проверке документов. Их форма черного цвета, в то время как у нас, - военнослужащих, - она зеленая. Мы нужны в ситуациях, когда комиссары не справляются с проблемой.
- Здравия желаю, товарищ капитан! - обращаются комиссары, охраняющие черный вход.