Когда пришли девочки, мама поставила на стол вишни в беконе, мини-хот-доги и бутылки с соком и газировкой. «Приятного аппетита, ребятишки», — сказала она, а сама все смотрела на Сандрину и перед тем, как уйти наверх, подмигнула мне. Все принялись за еду и то и дело ходили от дивана к столу и обратно. Мы с ребятами сели на пол, а диван оставили девчонкам. Никола сидел рядом со мной и, когда девчонки вставали, чтобы взять что-нибудь со стола, заглядывал им под юбки. Я увидел, как он вытягивает шею, и пихнул его локтем в бок, чтобы прекратил: вдруг девчонки заметят и больше никогда не придут ко мне в гости. Максимилиан, Шарль и Жан-Франсуа сидели напротив и выпендривались — открывали рты, говорили: «Смотрите, девчонки!» — и высовывали языки с полупрожеванными кусками. А я радовался, что Сандрина, оказывается, любит не только фруктовый пунш: яблочный сок ей тоже нравился. Один Жозеф торчал у стола, подальше от девчонок, и молча ел.
Когда блюда с вишнями в беконе и мини-хот-догами опустели, девчонки заговорили между собой про свои уроки балета. Мы-то в этом ни бум-бум, слушать нам было неинтересно, и Максимилиан попросил их что-нибудь показать. Они сначала ломались, и мы все хором, кроме Жозефа, стали их уговаривать. «Ну немножечко, хоть один маленький танец!» — просили мы. Тогда девчонки засмеялись и сказали, что так и быть, покажут нам первую часть хореографического этюда, который сейчас разучивают. Они поднялись с дивана и встали в ряд. Потом стали все вместе кружиться и выделывать всякие такие движения. Мы с ребятами едва сдерживались, чтобы не прыснуть со смеху, я-то — от волнения, еще никогда в жизни такого не было, чтобы передо мной, для меня, в моем подвале танцевали девочки. «Под музыку еще красивее», — сказала Сандрина, но, по-моему, и так было здорово. Если бы никого, кроме нас с ней, тут не было, я бы сказал ей, что она лучше всех. А потом случилось вот что: Виолена крутанулась на одной ноге — и упала. Ноэми и Сандрина кинулись к ней, а мы с ребятами даже губы закусили, чтобы не прыснуть. Виолена встала и кое-как дохромала до дивана. Она села, потерла ногу и сказала, что вывихнула лодыжку. Потом посмотрела на меня сердито: «Зачем у тебя тут на полу ковер? Нога ни фига не скользит, когда кружишься!» Я не сообразил, что ответить, и зачем-то извинился, хотя в чем я виноват, спрашивается? Сандрина сказала, что Виолена пропустит занятие, а это последнее перед спектаклем, он ведь уже на той неделе. Тут Виолена разревелась, и Сандрина с Ноэми насилу ее успокоили: они пообещали показать ей все, что сегодня выучат. А мы не знали, что и сказать, по-моему, ребятам было малость не по себе от всех этих девчачьих фиглей-миглей. Ну и пусть шепчутся на диване, решили мы и пошли играть с моей новой космической станцией.