— Было заметно, что в этом наряде она чувствует себя не очень комфортно, но все же она молодец.
— Почему ты на ее стороне, мам? — мне кажется или мать всегда будет поддерживать ее во всех шалостях?
— Потому что тебе, Марк, истерики не помешают. Ты слишком занят своей работой и не уделяешь ей времени, поэтому девочка и капризничает.
Мать совсем не знает, что в ближайшее время, я планирую все свое внимание уделять только этой девочке. Лера не просто забралась в мои мысли, а сидит в самом сердце и не дает покоя ни моей нервной системе, ни фантазии, с некоторых пор ставшей невероятно бурной. Прошли почти двое суток, а я скучаю по ней, словно мы не виделись целый год.
— Обещай, что будешь звонить мне или хотя бы брать трубку, когда я звоню? — просит меня мама, когда настало время прощаться.
В ее глазах появились слезы, а значит пришло время снова плакать.
— Постараюсь, — прижимаю ее к груди и целую в макушку.
— Это не ответ, Марк! — отталкивается ладонями от моей груди и смотрит на меня с возмущением, а по щекам уже текут ручьи.
— Обещаю, — она слабо улыбается и ладонями вытирает мокрые щеки.
— Лерочке передавай большой привет. И скажи, что мы обязательно должны с ней встретиться и познакомиться поближе. Мне очень жаль, что я провела с ней так мало времени. Хорошо?
— Хорошо, передам, — соглашаюсь с ней. Рад, что Лера понравилась ей, — я постараюсь найти время в ближайшем месяце, и мы вместе приедем к тебе в гости.
— Замечательная новость, я с нетерпением буду ждать вас, — потянувшись на носочках, она целует меня в щеку и отходит на шаг назад, — приятного пути, сынок.
***
— Слушаю, — беру трубку, едва сев в кресло самолета.
— Скоро взлетаешь? — не здороваясь, спрашивает Семен.
— Через пару минут. Как обстановка?
— Об этом и звоню сказать, — почему мне не нравится его угрюмый тон?
— Что случилось? — прерываю его в нетерпении.
— Не могу найти Леру.
— Повтори?!
— После работы она не вернулась домой, а у меня не было возможности проследить за ней, т. к. встречал врачей из аэропорта и занимался их размещением в отеле. Завтра утром операция, если ты помнишь.
— Когда я говорил присматривать за ней, это значит, что ни на что другое ты не должен был отвлекаться! Найди ее сейчас же!
— Этим и занимаюсь. Как только найду, наберу тебя, — он не отключается. Оглушающая тишина повисла в трубке.
— Демид вернулся в Москву? — спустя мучительно долгую минуту тихо спрашиваю, ведь именно этого вопроса Семен и ждал, но не решался сказать.
Это единственное имя, что пришло в голову, когда дело коснулось исчезновения Леры. Я понимаю, что это глупо и она ни при каких обстоятельствах не может быть вместе с ним: он улетел еще в выходные, а сегодня вторник. Но чувство беспокойства не дает мне покоя.
— Подписанные договора он оставил в офисе еще в субботу. Только что я звонил в отель, где он остановился. Марк, он не улетел в Москву, он до сих пор находится здесь.
— Ты звонил ему?
— Да. Он не берет трубку.
— Лере?
— Ее телефон отключен, — ответы Семена, как приговоры, которые нещадно бьют будто под дых.
— Я буду на связи, — сбрасываю вызов и со всей силы сжимаю телефон в руке.
Ищу в справочнике номер Леры и набираю ее. Как и говорил Семен, абонент недоступен. Голос капитана информирует, что мы взлетаем через несколько мину, и просит пристегнуть ремни. На автомате выполняю указание.
Закрыв глаза и откинув голову на спинку, пытаюсь восстановить дыхание. Спокойно. Это всего лишь совпадение, Семен найдет ее. Она просто засиделась в гостях у какой-нибудь подружки или у своего друга-гея и совсем забыла о времени. А Демид развлекается с очередной девкой, которую недавно подцепил, и решил полететь позже, после того, как нагуляется с ней. Я предупреждал его держаться подальше от Леры. Я уверен ему дорога жизнь, поэтому он послушал меня.
От мыслей меня отрывает стюардесса, подошедшая ко мне с подносом, на котором стоит стакан и бутылка воды.
— Принесите что-нибудь покрепче, — прошу ее и взглядом сверлю экран телефона в ожидании звонка Семена. Самые страшные опасения о том, что Лера может быть вместе с Демидом, еще не подтверждены, и я должен быть спокоен. Но не могу. Тревога и ожидание звонка грызут меня изнутри.
Примерно через час, когда я опустошил почти всю бутылку виски, Семен, наконец, позвонил:
— Марк, я только подъехал к отелю и… — мешкается друг.
— Что и!? — кричу в трубку, нервно сжимая ее.
— Пару минут назад я видел, как они вошли вместе в отель, где он снимает номер. Мне забрать ее?
— Ты, бл*дь, издеваешься?! Конечно же забрать!! Прямо сейчас!
— Хорошо, — отрезает Семен и уже готов бросить трубку, как я кричу:
— Стоять! Не смей трогать ее! Просто следи за ними и жди меня!
— Марк, не думаю, что это хорошая идея, — пытается переубедить друг, но мне плевать на его мнение.
— Я хочу видеть это своими глазами! Ты меня слышишь — не трогай ее! Просто не высовывайся и жди меня там! Если они покинут отель, следи за их передвижениями и держи меня в курсе! Меньше чем через три часа я прилечу.
— Хорошо, Марк, как скажешь, — он прерывает связь и, услышав гудки, замахиваюсь рукой, намереваясь разбить аппарат об пол. Но, переведя дыхание, останавливаюсь. Телефон мне нужен, я должен быть на связи с Семеном.
Убираю его в карман и встаю с кресла. Этого не может быть! Черт возьми, но факты говорят совсем об обратном!
Лера и Демид вместе в отеле.
Пока мы были в Москве, он ждал ее.
И теперь он с ней, а я здесь, в этом гребанном самолете, и у меня нет возможности заставить его лететь быстрее! Я отказываюсь верить в то, что она нагло лгала мне, и, пока не увижу все своими глазами, не успокоюсь. И если это правда, клянусь Богом, я уничтожу их обоих!
Широкими шагами меряю проход между креслами. Все тело прошибает горячий пот, руки ледяные. Сжимаю кулаки и осматриваю салон по сторонам, пытаясь отыскать хоть что-то, но что — не знаю сам. Внимание привлекает пустая бутылка на столе, и я понимаю, что во рту пересохло. Делаю несколько шагов в сторону ширмы, за которой должна быть стюардесса. В этот момент самолет кренится, и меня отбрасывает в сторону. Из-за ширмы появляется девушка и испуганными глазами смотрит на меня:
— Марк Антонович, просьба сесть на место и пристегнуться.
— Принеси еще бутылку виски, — держусь за спинку кресла пытаясь удержать равновесие и жду, когда самолет вернется в исходное положение, чтобы я смог встать на ноги. Стюардесса осторожно меня осматривает, словно пытается оценить, можно ли мне еще пить:
— Принесу, но чуть позже.
— Я сказал, бл*дь, принеси мне виски прямо сейчас! Иначе я все разнесу здесь нахрен, пока не найду его сам! — кричу на нее и делаю шаг в ее сторону.
— Хорошо-хорошо, Марк Антонович, — выставляет ладони вперед, останавливая меня, — я принесу, только успокойтесь и сядьте на место. Мы попали в воздушную яму, поэтому нужно оставаться на месте и пристегнуться, — она следит за мной до тех пор, пока я не разворачиваюсь и не сажусь в кресло, и, как только пристегиваю ремень, она исчезает за ширмой.
Приоткрываю рот в попытке набрать полные легкие воздуха, но его чертовски мало. Судорожно вдыхаю мелкими, рваными глотками кислород. Ладонью растираю грудь и, сильно сжав ворот футболки, оттягиваю его — он душит меня.
Бл*дь, почему ком в груди размером с огромный камень с каждой секундой становится все тяжелее и больше, грозя разорвать грудную клетку изнутри? Твою мать! Почему. Так. Больно?!
Глава 27
Лера.
От Демида я узнала многое о семье Власовых. Оказывается, бизнес братьям достался от отца, который своими же руками и построил его с нуля. Власов Антон Андреевич любую свободную минуту посвящал своей работе, и именно его заслуга в том, что компания достигла таких размеров и процветает до сих пор. Сыновьям и жене он уделял слишком мало времени. Четыре года назад его не стало. Осталась только мать, Софья Николаевна, которая все свое время тратит на благотворительность.