Повернув за угол, Мария почувствовала, что кто-то идет за ней следом. Она хотела обернуться, но в этот момент чей-то тяжелый кулак сильно ударил ее в висок. Мария как подкошенная рухнула на тротуар. Удары ног и кастетов словно град обрушились на нее. Не имея возможности сопротивляться, она как можно плотнее свернулась калачиком, чтобы укрыть лицо. Никто из прохожих даже и не попытался прийти ей на помощь. Ей казалось, что прошли долгие часы, прежде чем ее с силой поставили на ноги.
Карен Блэк с ненавистью смотрела ей в лицо.
— Это тебе за Каролин и Бетани, чертова сука!
Она нанесла Марии удар кастетом между глаз. Мария упала и потеряла сознание. Еще целых пять минут Карен продолжала избивать несчастную. В конце концов она устала. Пот струился по ее лицу. Напоследок она нанесла еще несколько ударов по уже практически бесчувственному телу и скрылась. Она знала, что никто из присутствующих не станет звать полицейских, пока она не скроется подальше. Это был жестокий закон улицы, и он работал на нее.
Наконец одна индианка с дочерью вызвала «скорую помощь». Но лишь только показалась машина, они скрылись в ближайшем переулке.
Кевин едва закончил ужин, когда раздался телефонный звонок. Он неохотно подошел и снял трубку. Луиза стояла рядом и видела, как побледнело его лицо.
— Где она? — спросил Кевин. Он положил телефонную трубку и быстрым шагом направился к выходу, надевая на ходу пальто.
— Что-нибудь с Люси? — настороженно спросила Луиза.
— Нет. Как тебе могли прийти в голову такие глупости? Это один наш рабочий. Кухню миссис Харпер залило водой, и она подняла шум. Мне надо немедленно поехать туда, — сказал Кевин и пошел к выходу.
Луиза недоверчиво смотрела вслед отъезжающей от дома машине. Может, он снова завел шашни с той женщиной? Луиза догадывалась, что он обманывает ее. Да, ее муж ничем не лучше других мужчин, но теперь он заплатит за все.
Луиза сняла трубку и набрала номер. Узнав все, что ее интересовало, Луиза приняла большую дозу лекарства, села и стала ждать возвращения мужа. Она смотрела на фотографии сына и в который раз думала, что, если бы он был жив, все было бы по-другому.
Мария с трудом открыла глаза, но тотчас снова закрыла их. Все ее тело сильно болело. Она вновь открыла глаза, но увидела только белизну потолка у себя над головой.
— Как ты, доченька? — Голос ее отца прозвучал очень тихо.
Мария попыталась улыбнуться, но боль была слишком велика. Она слегка сжала руку отца и снова провалилась в сон.
— Вы уверены, что на нее напали с целью грабежа? — спросил Кевин твердым голосом. Страх, который владел им ранее, начал понемногу отступать. — Ведь ее сумка осталась при ней.
— Так вы думаете, это было не ограбление? — спросила Аманда Стерлинг. — Если это так, то не исключено, что ей снова придется сесть за решетку.
Кевин уставился на нее в полном недоумении.
— Если, скажем, это была разборка, — продолжала Аманда, прямо глядя ему в лицо, — связанная с какой-то ее деятельностью, значит, она во что-то замешана, и уже ничто не сможет изменить ситуацию — ей придется вернуться в тюрьму.
Внезапно Кевин осознал, как нелегко его дочери вписаться в нормальную жизнь.
Аманда продолжала:
— Полиция считает, что это было ограбление, но, если у вас есть какие-нибудь другие предположения, вы обязательно должны сказать им.
Кевин попытался выглядеть невозмутимым и показать, что он не понимает, о чем идет речь.
— Да нет, конечно, это было ограбление. Да она никого и не видела за все это время, я точно знаю.
Сотрудница отдела по надзору за бывшими заключенными печально закивала.
— Она очень приятная женщина. Я думаю, она уже расплатилась сполна за свой грех и заслуживает того, чтобы ее оставили в покое.
Кевин ничего не ответил ей, но понял, что у нее закралось сомнение по поводу всего случившегося. Он должен сам разузнать, откуда ветер дует. Он надеялся, опираясь на свои старые связи, найти кого-нибудь, кто бы снабдил его нужной информацией. Может быть, Луиза и посчитает, что Мария получила по заслугам, но старые раны так просто не затягиваются. Кто бы ни совершил это с его дочерью, преступнику следует остерегаться. Кевин Картер объявил ему войну.