Намзул глубоко вздохнул и посмотрел на миссис Глюк: ей едва исполнилось тридцать, но выглядела она гораздо старше, после того как родила Мойше трех дочерей и шестерых сыновей. И еще будут дети, Намзул был уверен в этом, поскольку после брака эти женщины превращались в конвейер по производству людей их веры.
Намзул ненавидел Мойшу Глюка, но нуждался в нем.
— Намзул, разве я не заботился о тебе все это время? — спросил Мойша, не глядя на него и внимательно наблюдая за своим семейством со скамеечки, на которой они сидели в парке Спрингфилд, возле жилого дома Уайт-Лодж, ныне превращенного в модное кафе.
— Заботился. Но это выходит за рамки моей компетентности. Я согласился находить доноров, а не…
— Правильно. Я плачу тебе хорошие деньги за то, что ты приводишь ко мне доноров. А также позволяю бесплатно жить в квартире в центре Лондона, хотя мог легко сдавать ее за приличную сумму, если бы захотел. У тебя очень простая работа. Я же плачу дальнобойщикам, чтобы эти бангладешцы вообще могли сюда попасть, а они еще и с них берут деньги. Эти водители — настоящие воры! Я даже подсказал нелегалам искать тебя в Уайтчепеле. И пока ты плетешь языком, я прибираю грязь за тобой. Я думаю, у тебя очень выгодная и удобная работа.
— Мойша, мы договаривались о живых донорах, которые затем вернутся к своей жизни.
— Какой еще жизни? — Он недобро рассмеялся. — Я понимаю, они твои соотечественники, но это не те граждане, которым будет рада страна. Это незаконные иммигранты, у которых нет социального статуса ни в родной стране, ни здесь. Это бедняки, бездомные, которые будут плодить нищету… и история будет повторяться опять и опять. Никто не будет скучать по ним. Никому нет до них дела.
Намзул снова посмотрел на семейство Мойши и еще раз удивился его бессердечности. Сам он не испытывал никаких сантиментов по поводу Хирана и Таджа. Он едва знал их, к тому же давным-давно покрыл себя защитной броней. Его ведь никто не пожалел, не утешил! Доставив доноров в нужное место, он полностью терял к ним интерес. Но знать, что они мертвы и он причастен к их смерти… Впервые с тех пор, как он вступил на преступный путь, Намзул действительно испугался. Он решил изменить тактику:
— Почему нужна женщина и почему особенный тип?
Глюк пожал плечами.
— Послушай, наша работа — просто найти и отвезти. Мне безразлично, почему они так хотят и зачем им это нужно.
— Но это кто-то из другой общины. Я вряд ли найду нелегала, который подойдет под это описание.
— Ты можешь найти кого угодно в окрестностях Уайтчепела. Просто ищи лучше. Они заплатят намного больше.
— Сколько?
— Ты получишь десять.
Намзулу показалось, что на секунду у него остановилось сердце.
— Десять тысяч фунтов?!
— Достаточно, чтобы заставить тебя пойти и найти ее прямо сегодня? — спокойно спросил Мойша, наконец переводя взгляд со своей семьи на Намзула. — И достаточно, чтобы ты понял, что не хочешь больше этим заниматься, хотя, возможно, будут еще такие заказы…
— Что происходит? Ведь это не ради почек, правда?
Мойша покачал головой.
— И никогда не было. Это всего лишь прикрытие. Но за эти деньги я закрою глаза на все. Она должна быть идеальной. Полностью соответствовать описанию. Клиент готов щедро заплатить, поскольку задание очень сложное, но, я думаю, это не проблема для тебя.
— Она умрет, — сказал Намзул. И это был не вопрос.
— Судя по цене, да.
Намзул посмотрел на него. Он ненавидел эти холодные, мертвые глаза и мягкое выражение бледного лица. Пейсы, которые Мойша с гордостью носил, выглядели сальными, а на жилете из традиционного черного сукна расплылись жирные пятна. У Намзула не было и доли его богатства, но он был уверен, что перехитрит этого человека.
— Не стоит об этом беспокоиться. Подумай, ведь на кону десять тысяч!
— Как я ее найду? Как смогу убедить ее? Такие девушки не продают свои органы!
Он заметил, что Глюк нервно моргнул, но его скучающий тон не изменился:
— Приведи ее в свою квартиру. Шлимэй позаботится обо всем остальном.
— В мою квартиру? — Голос Намзула дрогнул. — Да как это сделать?
— Это твоя проблема. Если хочешь денег, бери работу. Если не хочешь… — Мойша пожал плечами и подал знак жене, что пора уходить.
— Когда я получу наличные? — Намзул не мог упустить такое предложение. Он не заработает столько за всю свою жизнь. Мойша прав. С деньгами он сможет подумать о будущем. Возможно, забыть прошлое.
— Как только ты ее доставишь. — Мойша встал. — Так что, Намзул, мы договорились?
— Сроки нереальные.
— Берись за работу или забудь обо всем.