— А вон там, — говорит Хваджа-сара, — человек, для которого тебя привезли в Фатехпур.
Пран следует за взглядом хиджры. На них внимательно смотрит пожилой мужчина с бородой, выкрашенной хной, и в одежде, еще гуще усыпанной драгоценными камнями, чем у соседей. Хваджа-сара делает жест в сторону Прана, и мужчина кивает.
— Этот?
— Нет, это диван, к которому ты должен проявить максимум уважения. Я имею в виду человека сзади, толстого англичанина.
Несколько иностранцев клюют носом на тростниковых стульях — единственных стульях в комнате. С ними — элегантный индиец, одетый в европейский костюм. Его глянцевитые черные волосы напомажены и зализаны назад. Большинство мужчин молоды и носят мундиры Гражданской службы. Один из них смотрит на Хваджа-сару и морщится, как от боли. Рядом с ним, уронив голову на грудь, сидит багровый мужчина средних лет. Видно, что он глубоко и беспросветно спит.
— Этот?
— Да, этот. Это, дитя мое, ненавистный майор Прайвит-Клэмп, британский резидент. Он очень могуществен и очень глуп. Несмотря на то что он уже замаринован в джине, судьба нашего возлюбленного княжества — в его руках. К счастью, маленькая Рухсана, у него есть слабость.
— Слабость?
— Да. Он любит красивых мальчиков-девочек. Таких, как ты.
После окончания мушайры Прану дают поесть и облачают в голубое шелковое сари.
— Ну, — говорит Хваджа-сара, — время пришло. Кое-кто хочет на тебя посмотреть. Идем.
С зажженной лампой в руке он ведет Прана вверх по лестнице из кованого железа в ту часть дворца, которая украшена искаженной версией французского барокко.
А затем через высокие двойные двери Пран проходит в комнату, где почти в полной темноте сидят несколько мужчин. Их лица освещены только парой масляных ламп. Пран узнает выступающую бороду и крючковатый нос дивана. Второе лицо принадлежит тощему придворному — очки в проволочной оправе под высоким тюрбаном. Третье — лицо молодого светловолосого англичанина, который выглядел таким беспокойным на мушайре. Его мундир расстегнут до пояса. Он жадно курит сигарету.
— Господи Иисусе! — восклицает он при виде Прана. — Ты серьезно? Это безумие. Ты не можешь заставить меня сделать это.
Речь адресована дивану, который пожимает плечами. Молодой придворный смеется.
— Нижайше прошу вашего прощения, мистер Флауэрс, — говорит он, — но мы все можем.
— Ты свинья, Фотограф, — шипит англичанин. — Ты делай что хочешь, но я должен…
— Ты должен? — вежливо спрашивает придворный.
Англичанин стонет и опускает голову на стол.
— Щелк-щелк, — говорит Фотограф с усмешкой.
— Иди к дьяволу, — отвечает тот невнятно.
Хваджа-сара поворачивается к Прану:
— Познакомься с мистером Джонатаном Флауэрсом, уважаемым членом первоклассной Индийской политической службы[60]. Он — один из лучших младших офицеров майора Прайвит-Клэмпа. Если майор Прайвит-Клэмп спросит тебя, ты должен сказать, что он привел тебя сюда и спрятал в зенане. Ты понимаешь?
Пран кивает.
— Господи Иисусе, — повторяет англичанин; похоже, он вот-вот заплачет.
Диван хмуро смотрит на Прана:
— Это он? Я надеюсь, он стоит этих денег. Где, ты сказал, ты его взял?
— В Агре, — заискивающе говорит Хваджа-сара.
— Отлично, — удовлетворенно говорит Фотограф. — То, что нам нужно.
— Хозяин борделя уверяет, что его как следует обучили.
— И он, конечно, красавчик…
— Я взял лучшее из того, что у них есть.
Губы Прана внезапно пересыхают. Он переводит взгляд с одного лица на другое. Сдвоенные диски очков Фотографа; лощеные щеки Флауэрса; камень в тюрбане дивана — неприязнь отражается от них. Что ждет его?
Флауэрс снова произносит, на этот раз жалобно:
— Но вы не можете заставить меня сделать это.
Фотограф качает головой:
— Мистер Флауэрс… Как долго уже вы состоите в Политической миссии? Восемь месяцев? Девять? У вас здесь комфортабельная жизнь. Разумеется, вы никогда не раздумывали, принимать ли гостеприимные приглашения принца Фироза — поло, охота, теннис, вечеринки с особыми фильмами. Вы человек холостой. Естественно, у вас есть желания. Но ваш способ развлечений был, согласитесь… несколько своеобразным. Вам, похоже, не помешает очередное напоминание.
Он достает большой конверт из манильской бумаги и вытягивает оттуда пачку фотографий. Пран не может различить, что на них изображено, но Флауэрс очевидно впечатлен. Он издает жалобный стон и начинает биться лбом о столешницу. Диван с отвращением смотрит на это и бормочет на урду что-то о мужчинах, не-мужчинах и маленьких девочках.
60
Индийская политическая служба — подразделение Индийского гражданского управления во времена господства Британской империи.