Увидев его, я вспоминаю ту ночь в клубе. Когда он потребовал, чтобы я признала то, что между нами что-то есть.
Как только убеждаюсь, что мы вне поля зрения Лючии, пытаюсь отойти от него.
Он прижимает меня к себе еще крепче, не сбиваясь с шага.
− Отпусти меня, − умоляю я вполголоса.
− Я уже сделал это, − тихо отвечает он, но не отпускает меня.
Я кусаю внутреннюю сторону щеки, слезы грозят излиться. Он уже отпустил меня. Вот почему он устраивал «личные демонстрации» для Лючии.
− Илайджа, остановись. Я не хочу быть рядом с тобой прямо сейчас.
− Поверь мне, это чувство взаимно, − тихо отвечает он мне.
Это ранит меня в самое уязвимое место. Темную, уродливую часть меня, которая шепчет о неуверенности. Часть, которая пытается убедить меня, что несмотря ни на что я никогда не была бы достаточно хороша, чтобы удержать внимание такого мужчины, как он.
Все, чего я хочу, это забиться в угол, свернуться калачиком и, наконец, излить слезы, которые я сдерживала в течение четырех дней.
Еще раз, вопреки его словам, он притягивает меня ближе, пробираясь на танцпол и заключая в свои объятия.
Я всхлипываю, мои руки прижаты к этой широкой груди. Грудь, которая терлась о мои соски с каждым мощным толчком его члена внутри меня.
Он причинил мне боль в тот день, был слишком груб со мной… и я никогда не знала, что такое удовольствие может существовать. Теперь я понятия не имею, как прожить еще хоть одну секунду без этого чувства.
− Пожалуйста. − Не в силах встретиться с ним взглядом, я сжимаю лацканы его смокинга.
Внезапно он кладет обе руки мне на поясницу и притягивает ближе.
− Пожалуйста, что? − спрашивает он нежным тоном.
Я не в состоянии ответить. От его прикосновения у меня перехватывает дыхание. Такой мужественный, горячий, грубый.
Боже, я скучаю по этому засранцу.
Его тело вибрирует, когда он издает низкий стон. Илай мягко поднимает мое лицо к себе. Его глаза расширяются при виде слез в моих глазах.
− Тебе правда… больно?
У него хватило наглости спросить меня об этом?
− Боже, я ненавижу тебя так сильно прямо сейчас, − выдыхаю я, желая врезать кулаком по его сексуальному лицу. − Ты сказал, что любишь меня, а через несколько дней трахаешься с какой-то новой девушкой. Скажи мне, как мне может быть не больно?
У него на скулах начали ходить желваки. Он смотрит на меня так, словно… словно он мне не верит!
− Я больше никого не трахал после тебя.
Мои ноги чуть не подкашиваются от облегчения. Потом я вспоминаю Лючию.
− Значит, планируешь это.
− А какая тебе разница? − спрашивает он, прикрывая темные глаза. − Ты же не хочешь меня.
− Это. Не. Правда. − Сколько еще я смогу выдержать, прежде чем потеряю контроль на глазах у всех?
− Совершенно верно. Ты действительно чего-то хочешь от меня. − Наклонившись, он проводит губами по моему подбородку, его тело покачивается напротив моего, сводя меня с ума. − Ты хочешь мой член, не так ли? Поэтому ты так расстроена? Потому что ты не хочешь делиться им, пока не закончишь с этим? Потому что ты хочешь, чтобы он снова был в тебе?
Я опускаю глаза, молясь, чтобы никто не увидел одинокую слезу, упавшую с моих ресниц.
— Т-ты засранец.
− Ах. Но разве я когда-нибудь давал тебе повод думать иначе? − хихикает он.
Когда ты сказал мне, что любишь меня, думаю я, сжимая его блейзер сильнее.
И миллион других раз.
Он снова скользит носом по моей челюсти.
− Черт. Ты так хорошо пахнешь. − Его член пульсирует напротив меня. С глубоким вздохом он прижимается своей гладкой, свежевыбритой щекой к моей, его грудь расширяется. − Черт бы тебя побрал, ты выглядишь великолепно. Пахнешь еще лучше. Я хочу съесть каждый дюйм твоего тела, хотя и твердил себе, что буду сопротивляться тебе сегодня.
− Да. Правильно. Именно поэтому ты планировал переспать с кем-то еще.
Илайджа берет мою руку и подносит ее к своему лицу. Закрыв глаза, он прижимается носом к моему запястью, тяжело вдыхая.
− Скажи, что скучала по мне, − говорит он грубым голосом.
− Да, − признаюсь я, пытаясь справиться с желанием заплакать. − Я скучала по тебе, и все, что я хотела сделать, это увидеть тебя, чтобы сказать тебе, что чувствую к тебе. А ты был занят поисками кого-то еще, с кем можно было бы переспать. И это сила твоей «любви» ко мне, да?
Его глаза распахиваются.
Моя нижняя губа дрожит, единственная слеза срывается и катится по щеке.