Рита притаилась в кресле. Когда муж начинал буянить, она даже дышать боялась. Она поняла, что он где-то выпил. Когда он начинал вспоминать про то, что вытащил ее, инвалида, из той жизни, это означало, что Игорь выпил изрядно. Накричавшись, он обратился к Рите в более спокойном тоне.
— Про меня спрашивали? — Да.
— Что ты им сказала?
— Следователь спросил, во сколько ты придешь, я ответила, что не знаю.
— Могла бы сказать, что я занят.
— Откуда я знала, ведь ты же меня не предупредил.
— Предупредил, не предупредил. Ладно, иди, ложись, я тоже сейчас приду.
Рита перебралась из кресла в кровать, которая весь день простояла разобранная, укрылась с головой одеялом. Она тихо лежала, ждала, пока ляжет Игорь. Рита знала, что сейчас его агрессия пройдет. Он ляжет рядом с ней, обнимет ее, а она обнимет его. Будет его целовать. Целовать его всего, от макушки до пяток. И он в очередной раз поймет, что она самая лучшая на свете.
Глава 9
Следователи отрабатывали самые разные версии: девочку похитила бездетная пара или психически больной человек, увезли в соседний регион, в Москву, за границу. Очень тщательно отрабатывали версию недоброжелателей Риты, возможно, кто-то ей мстил. В Перелазах уже допросили часть ее бывших одноклассников, соседей. Деревня небольшая, там все друг друга знают. Кто-то отзывался о Рите хорошо, а кто-то не очень. Однако никаких зацепок, которые бы вывели на след преступника, найти не удалось. Подругу Риты не было, сказать, чтобы кто-то ей завидовал, тоже нельзя. Наоборот, все считали ее убогой. Во-первых, у девочки не было отца, а мать — алкоголичка. Во-вторых, она была инвалидом. Все знали про врожденный вывих бедра. То, что Рита уехала в Дубровск, родила ребенка, имела сожителя — люди знали, но никого это особенно не волновало. Некоторые радовались, что у нее все устроилось. Большинство относилось к ее судьбе безразлично. Среди деревенских парней не нашлось таких, которые бы с ней раньше встречались. Ребятам она была неинтересна. Поэтому версия мести отпала сама собой.
Классную руководительницу Елену Юрьевну Добровольскую Танов решил допросить лично. Она должна больше других владеть информацией о жизни Ястребовой. В целях экономии своего времени Павел Николаевич выписал Елене Юрьевне повестку, а оперативные сотрудники доставили женщину в Следственный комитет.
Из ее рассказа Танов узнал, что Добровольская — ветеран труда. Проработала в сельской школе всю жизнь. В классе, где училась Рита, была классным руководителем с самого начала, то есть с пятого класса.
— Сколько в классе было учеников? — Танов задавал вопросы по заранее составленному плану, чтобы ничего не упустить.
— До девятого класса — восемнадцать, потом шесть человек ушли, и осталось всего двенадцать. А одиннадцать классов закончили только десять человек. Катя Новикова и Света Зимина ушли после десятого класса, они совсем слабенькие были, ели на тройки вытягивали, — Елена Юрьевна старалась отвечать на вопросы подробно, надеясь, что хоть чем-то поможет в расследовании дела.
— А что вы можете сказать насчет Риты Ястребовой?
— Что могу сказать насчет Риты? — учительница задумалась, не зная, с чего начать. — Сложным она была ребенком. Из всех неуспевающих детей самым сложным. Отца у Риты никогда не было, а мать, вы, наверное, уже знаете, сильно выпивала. Воспитанием дочери никогда не занималась. Ни на одном родительском собрании я ее не видела. Девочка росла сама по себе. Успеваемость, сами понимаете, никакая. Некоторые учителя из жалости глаза закрывали, выставляли ей тройки. Некоторых я просила двойки за четверть не ставить. Иначе уже давно попала бы девчонка в спецшколу.
— Уточните, пожалуйста, одну деталь, — Танов оторвался от компьютера и посмотрел на Елену Юрьевну. — Она не могла или не хотела учиться?
— Головка у нее была светленькая. При желании могла бы неплохо успевать. Я ведь иногда оставалась с ней после уроков, помогала с математикой. Она быстро все схватывала. Совсем не глупая была. Вот так время потрачу, новую тему объясню, она даже на четверку контрольную работу могла написать. Несмотря на то, что я учитель математики, иногда и другими предметами с ней занималась. У нас Анастасия Владимировна, учитель по русскому языку и литературе, женщина очень несговорчивая. Ее трудно о чем-то просить. Не хотела Ястребовой тройки просто так выставлять. Все время напоминала, что тройку тоже заработать нужно. Ее даже сам директор школы вызывал и просил Рите помочь. Иногда я оставалась с ней после уроков, русский язык разбирала. Или сама сяду тетрадки проверять, а Риту рядом посажу и стих по литературе наизусть учить заставлю. Все у нее получалось. Несколько раз после уроков к себе домой ее забирала. Там позанимаюсь, накормлю заодно. Ей бы нормальных родителей, и все хорошо было бы.