После его ухода Велвет долго смотрела на захлопнувшуюся за мужем дверь. Затем, почувствовав подбиравшуюся к горлу тошноту, медленно приблизилась к столику, чтобы налить себе немного имбирного пива. И вдруг, схватив стакан, с силой запустила его в дверь. Стакан разлетелся на мелкие осколки, а Велвет громко прокричала:
— Я ненавижу тебя, Грейстил Монтгомери!
Когда часом позже в комнату вошла Эмма, осколки стакана захрустели под подошвами ее туфель.
— О Боже, что это такое?.. — Служанка поспешно зажгла свечи и увидела Велвет, свернувшуюся клубочком в огромном кресле. — Почему вы сидите в темноте, миледи?
— Я… я размышляла.
— Вам стало плохо? Вы уронили стакан?
— Нет, я намеренно швырнула его в дверь! Захотела — и швырнула! Знаешь, Эмма… Пойдем со мной.
Заинтригованная служанка последовала за своей хозяйкой в конец коридора, где находилась комната, которую она раньше занимала. Дверь была заперта, но у Эммы имелся ключ.
Велвет сразу же увидела ящик. Указав на него, сказала:
— Помоги мне перенести эту вещь. — Женщины взялись за края упаковки и перенесли ящик в апартаменты Велвет. — Спасибо, Эмма.
Усевшись в кресло, Велвет вздохнула с облегчением — наконец-то она вернула себе обнаженную Венеру. А впрочем, какое это теперь имело значение?
Собрав осколки стекла, Эмма спросила:
— Миледи, вы знаете, что принцесса Мэри и сопровождавшие ее дамы приехали в Уайтхолл? Вы уже видели лорда Монтгомери?
— Да, я видела этого ревнивого сукина сына. Почему, по-твоему, я расколотила этот проклятый стакан? Монтгомери полагает, что отец моего ребенка — король Карл!
— О Господи, кто же сообщил ему такую ужасную ложь?
— Я сама!
Выпучив глаза, Эмма молча таращилась на хозяйку. Наконец сказала:
— Может, вам прилечь, миледи?
— Ты, наверное, думаешь, что я сошла с ума? Ну так вот: я действительно не в себе. Я в бешенстве!
— На кого же вы так разозлились?
— На мужчин! Я ненавижу их всех до единого!
— Ну, насколько я знаю, к королю Карлу вы очень неплохо относитесь, так что, наверное…
— Король — тоже мужчина! — перебила Велвет. — И будь я проклята, если поверю хоть одному из них. Мужчины — воплощение зла!
— Просто вы сердитесь на своего мужа, — догадалась Эмма.
— Ничего подобного. Я совершенно равнодушна к нему. Мой брак завершился. Я покончила с Монтгомери навсегда.
Эмма не отваживалась противоречить хозяйке. Немного помолчав, она спросила:
— Вы ужинали, миледи?
— Не помню.
— Тогда я спущусь на кухню и принесу вам поесть.
— Принеси мне лучше имбирного пива, Эмма. Оно хорошо помогает от тошноты.
Эмма молча кивнула и вышла из комнаты. Когда же она вернулась с подносом, на котором, помимо имбирного пива, красовались фрукты и бисквиты, Велвет спала. Служанка решила не будить ее и отправилась спать в гардеробную, где стояла раскладная кровать.
Примерно около полуночи Велвет проснулась, и ей тотчас же вспомнился разговор с мужем.
— Я ненавижу тебя, Грейстил Монтгомери, — процедила она сквозь зубы.
Велвет приподнялась и тяжело вздохнула; она вдруг почувствовала себя ужасно одинокой. «Хотя нет, я вовсе не одинока», — подумала она, приложив ладонь к животу. И ей вдруг захотелось спуститься вниз, зайти в часовню и помолиться за своего будущего ребенка. Она вспомнила стоявшую там статую ангела, напоминавшего ей мать, и решила, что ей сейчас необходимо ее увидеть.
В коридоре было довольно холодно, но Велвет не хотелось возвращаться за плащом, так как она боялась разбудить Эмму. Осторожно ступая в темноте, она медленно шагала по лабиринту коридоров и переходов Уайтхолла, направляясь в королевскую часовню. В холле часовни было совсем темно, и она быстро пошла на огонь лампад, круглосуточно горевших в этом помещении. Стоявшие у аналоя мужчина и женщина повернулись на ее шаги, и женщина в испуге воскликнула:
— Кто это?
Велвет сразу поняла, что волею случая попала на ночную брачную церемонию. Более того, она узнала в женихе Джеймса Стюарта, брата короля Стюарта.
— Ничего страшного, это леди Монтгомери, — сказал Джеймс, обращаясь к своей невесте.
— Прошу меня простить… — пробормотала Велвет. — Я не знала, что здесь происходит венчание.
Она заметила, что невеста беременна, а затем ей вспомнились слова Кристин о том, что Анна Хайд, дочь канцлера, влюблена в Джеймса.
Тут из тени вдруг выступил высокий смугловатый мужчина, и Велвет сразу же узнала короля Карла.
— Иди сюда, Велвет, — тихо предложил король.