На улице Джума сказал:
- Либо через балконную дверь Гилевский кого-то выпустил и захлопнул ее на английский замок, а крюк забыл набросить, либо кто-то ушел через балконную дверь, захлопнув ее снаружи, уже тогда, когда Гилевский был мертв.
- Если Гилевский выпустил посещавшего его человека, не набросив потом крюк, то дверь в кабинет не взялась бы на сигнализацию. Гилевский не смог бы не обратить на это внимание. А не обратил он внимания потому, что был мертв.
- Вы не забыли газету с фотографией и топор? - спросил Войцеховский.
- Нет, - сказала Кира.
- Подобный топор, возможно, и был орудием убийства.
- И преступник унес его с собой? - спросила Кира.
- Но не принес с собой, - ответил Войцеховский. - Топор попался ему на глаза, когда он вошел к Гилевскому. А это значит, что он шел туда без намерения убить, шел неподготовленный к этому. Но что-то возникло между ними, и он схватил топор каменного века с письменного стола, - заключил Войцеховский.
- Значит, можно предположить, что вошел к Гилевскому кто-то, кого Гилевский знал, - вставил Джума.
- Согласен. Но странно, как уверяет Ласкин, ничего из сейфа не исчезло. А ведь вещи там бесценны, - заметил Войцеховский.
- А может там ничего не лежало, - сказала Кира. - Вернее преступник искал нечто, чего в сейфе не оказалось.
- И он ушел, унеся второй, свой ключ, заперев предварительно сейф, сказал Войцеховский.
- Да, но сейф был открыт до убийства. Мы же видели на фото живого Гилевского с уже отпертым сейфом за спиной, - воскликнул Джума.
- Значит у Гилевского было два ключа? Так, что ли? - спросила Кира.
Они умолкли, каждый о чем-то думал. Через несколько шагов, Кира сказала:
- У меня возникла мысль. Мне надо задать Ласкину еще несколько вопросов.
- Я иду на работу, - сказал Войцеховский.
- Пойдете со мной, Джума? - спросила она Агрбу.
- Давайте, чего уж там...
Ласкин удивился, увидев их.
- Что-нибудь не так? - тревожно спросил он.
- Матвей Данилович, вот такой вопрос, - сказала Кира, - на вашей памяти сейф ремонтировался, вернее замки?
- При мне нет, но при моем предшественнике ремонтировался. Точно не знаю, что там было: замок или ключи.
- Вы не знаете, кто ремонтировал?
- У нас был один слесарь. В музее ведь не только этот сейф. Мы очень много лет пользовались услугами этого слесаря.
- Кто тогда вызывал его?
- Вот этого не знаю. Либо Гилевский, либо директор.
- А где его найти, этого слесаря?
- Он работал в мастерской возле Центрального рынка, - Ласкин полистал длинный узкий телефонный справочник. - Фамилия его Ющенко Дмитрий Тарасович... Я угадываю ход ваших мыслей, - сказал Ласкин.
За все время Джума не проронил ни слова, он понял, ему придется разыскивать этого Ющенко, и сейчас Джума вспоминал, сколько в городе слесарных мастерских и где они расположены...
Когда они вышли из музея, Джума сказал:
- Значит я ищу слесаря, обхожу соседей по балкону, может видели, кто выходил из двери музея через балконную дверь. Что еще?
В понедельник поедем беседовать с любовницей Чаусова Непомнящей.
- Понятно. Значит до понедельника...
13
В субботу утром Кира с мужем собрались на два дня на базу отдыха военного округа. Это были прекрасные места: смешанный лес, большие искусственные, но с проточной водой, пруды в лесу, перегороженные дамбой, деревянные двухместные домики.
Набив сумки едой и термосами с кофе, надев спортивные костюмы, они сели в свой беленький "Москвич" и отправились на "Малый Майдан" - так называлась база отдыха. Было девять утра, когда они туда прибыли, взяли у коменданта ключи от свободного домика, сложили вещи, муж надел плавки, Кира купальник и босые, с наслаждением ощущая траву под ногами, пошли они по лесной тропе к прудам, захватив надувные матрасы и три бутылки - две с пивом и одну с минеральной водой. В лесу уже раздавались громкие голоса, где-то на поляне слышны были удары по мячу, в прудах уже кто-то плескался. Устроились на лесной прогалине, сквозь деревья просверкивала вода. День обещал быть жарким. Полежав какое-то время на матрасах, они искупались, затем снова улеглись загорать.
- Смотри, не обгори, - сказал муж.
- Я осторожно, - она перевернулась на спину.
Они долго лежали молча, он на животе, уткнув лицо в скрещенные руки, она на спине, смежив веки, лежали расслабленно, бездумно, в какой-то полудреме. Затем муж сел, закурил.
- Хочешь сигарету? - предложил.
- Нет, все! С сегодняшнего дня бросаю.
- Что у тебя с делом Гилевского?
- Движется. Если выстроить последовательно даты и события, картина получается странная, но обретает логику, - она принялась рассказывать. - В письме Сэма Шобба, адресованном Диомиди, Шобб высказывает надежду, что по каким-то эскизам Диомиди дело его может быть продолжено. Вопрос: кем, каким образом? Кроме того, анализируя даты, сопоставляя их и разные цитаты, я пришла к мысли, что пакет существовал, что он не исчез, а кем-то был припрятан. У меня сложилось впечатление, что это сделано с далеко идущей целью. Кто-то побывал в кабинете Гилевского и ушел через дверь, которую обнаружил Джума. Пройти в нее мог только очень худой человек. Это могли быть трое: родственник Гилевского Пестерев, Чаусов или Жадан.
- А ты бы пролезла там? - засмеялся муж.
- Сейчас еще да, через три-четыре месяца уже нет, - улыбнулась Кира.
- Он осторожно положил большую руку на ее живот, сказал:
- Расти...
Кира ждала ребенка. Первая беременность окончилась трагически: ребенок родился мертвым. Об этом они никогда не говорили - слишком больно.
- Открой водичку, - попросила Кира.
Он открыл ей бутылку воды, себе - пива. Откуда-то потянуло вкусным дымом и жарившимся мясом.
- Кто-то уже шашлыки варганит, - сказал муж.
- Хочешь есть?
- Нет еще, пойду прогуляюсь к рыбакам. Пойдешь со мной?
- Нет, полежу.
Он ушел. Стало жарко, она перебралась в тень, легла набок, прикрыв ноги от мошкары и прочей лесной живности куском ткани, и задремала.
В понедельник с утра Джума входил под высокую арку гулкой подворотни - общей для здания музея и жилого дома. По внутренней лестнице поднялся на балкон третьего этажа, подошел к двери первой квартиры, поскольку звонка не было, постучал. Никто не отозвался, но из соседней квартиры с тазом белья вышла женщина. Заметив Джуму, сказала: