Выбрать главу

Без названия

Юлия Горина

Без названия

Звук еe шагов утопал в мягкости ворсистого ковра. Она сама его таким придумала. А вот готические своды и градиентное освещение, имитирующее отблески северного сияния, создал он. Так заброшенный уголок искусственной вселенной превращался в дом для двоих людей...

  В спальной медленно дышали шторы, впуская в комнату аромат цветущих апельсиновых деревьев.

  - Ты где? - громко спросила она на нью-эсперанто, сбрасывая аватарку. Теперь ее лицо напоминало затененный силуэт, но все равно так было честнее, нежели прятаться за одной из предложенных производителем программы масок. По крайней мере, им так казалось, и после первой же близости оба договорились "раздеваться" по приходу домой.

  Демонстрировать здесь свое настоящее лицо было запрещено не только программой, но и законом.

  - Я на балконе, - раздался голос, ставший за столько месяцев родным.

  - Привет, - прошептала Лина, отодвигая тяжелую штору.

  - Привет, - улыбнулся ей в ответ Такаши, ласково целуя в губы.

  - Чем занимался в мое отсутствие?

  - Думал, что нам пора сменить пейзаж вокруг. До смерти надоел этот запах, да и настроение как-то не для весеннего сада.

  Поцелуй медленно таял на губах, совсем как настоящий.

  - Проблемы в реале? - спросила она, с горечью вспоминая, какие сложности ее саму ожидают завтра в обычном мире. Мире, где нет этого балкона, дома с готическими сводами и мужчины, целующего ее.

  - Да, в некотором смысле...

  Он вздохнул и вернулся к вопросу пейзажа.

  - Что ты думаешь насчет заснеженного горного склона? Или черного океана? Знаешь, такая вязкая свинцовая вода с крутыми бурунами...

  Такаши обнял Лину, и замолчал.

  Он никогда ничего не рассказывал о себе. Судя по всему, Такаши находился на границе зоны обслуживания двадцать третьего сервера, потому что иногда возникали сложности с синхронизацией речи и движения. Основываясь на этом факте, Лина заключила, что ее любимый мужчина работает в космосе. Когда проводишь десятилетия в пути из точки А в точку Б, зачастую в одиночку или с напарником, просто необходимо иметь хотя бы виртуальный быт и личную жизнь. Не удивительно, что космонавты были одними из самых активных пользователей.

  Лина не настаивала на обмене сведениями. Когда задаешь вопрос, нужно самой быть готовой ответить на него. А ей очень не хотелось.

  - Я отправил администраторам заявку на создание совместного NPC рандомных свойств и пола, - сказал он вдруг, опуская тенеобразное лицо, словно Лина могла рассмотреть на нем сокровенные эмоции.

  - Охх...

  - Если тебе не нравится эта идея, можешь просто не давать своего согласия...

  - Виртуальный ребенок?

  - На настоящего нам рассчитывать не приходится.

  - Но ведь это будет фальшивка, от начала и до конца.

  - Вся наша жизнь здесь - фальшивка. Но только здесь я бываю счастлив, - тихо ответил ей Такаши.

  Лина обняла его.

  - Я подумаю на твоим предложением. Знаешь, я вообще забежала на минутку. У меня сегодня аврал на работе, и завтра скорее всего я тоже не смогу зайти. Давай увидимся послезавтра?

  - Послезавтра я не смогу. Я зайду в пятницу в 16.00 по игровому времени. Если захочешь, можем прогуляться в город, пообщаться с другими людьми.

  Лина покачала головой.

  - Нет, не хочу. Но пейзаж вокруг дома можешь придумать новый. Мне понравилась идея с морем. Только про чаек на забудь. Не скучай!

  Она поцеловала любимого и вышла из игры.

  Будильник кружил под потолком, надрываясь от пронзительного перезвона. Лина стащила с головы шлем и запустила в него попавшимся под руку свитером.

  - Заткнись, зараза! Я не сплю!

  Будильник плавно опустился на уровень ее лица, анализируя частоту пульса и состояние зрачка, и только потом удовлетворенно замолк. Лина стащила с запястья манжету.

  Она опаздывала на ежеутреннее голосование.

  Абсолютная демократия требует серьезной работы со стороны всех граждан, неявка без уважительной причины чревата штрафными санкциями. Лина все это знала, но почему-то совершенно не могла быстро двигаться. Воздух вокруг становился вязким. Дыхание перехватило...

  Она проснулась от звука собственного голоса.

  "Снова уснула..." - с досадой подумала Лина, уже не в силах испытывать по отношению к своей слабости других эмоций.

  В камере клубился приятный, баюкающий сумрак. Ароматизатор слегка парил, наполняя крошечную каморку запахом лаванды и "дурманом". Лина постаралась потянуться, насколько это было возможно: фиксаторы хотя и позволяли менять на положение тела на койке, но тем не менее значительно сковывали движения.

  В отдаленном углу противно поскрипывал регистратор. "Дурман" провоцировал погружение сознания в прошлое, а регистратор усердно фиксировал все данные. Так неторопливо и без насилия человеку давали составить обвинение против себя самого и подписать смертный приговор.

  Лина все еще пыталась считать дни, проведенные в заключении, хоть и понимала, насколько ее усилия тщетны.

  Встреча, которая приснилась ей только что, была последней. Она так и не успела оценить вид на море...

  Интересно, он приходит в их виртуальный дом?

  "Милый..."

  Ее веки вновь становились тяжелыми, и на этот раз Лина уже не пыталась сопротивляться. Какая разница, она все равно приговорена. Уж лучше утонуть в ярком сне, чем погрузиться в самоанализ и рефлексию.

  Первое голосование - это особое событие в жизни каждого гражданина.

  Лина в тот день проснулась гораздо раньше обычного. Умылась, накрасилась, надела с вечера подготовленное для такого случая шелковое белое платье, удивляясь его невесомости.

  Современные будни не приспособлены для ношения такой одежды. В интернате все пользовались формой. Потом Лина поступила в высшую школу защиты нравственности, и здесь уже можно было выбирать самой, что носить, и тогда мама в подарок прислала ей это платье. Но на учебу требовался строгий костюм, на тренировки - спортивный, а на выходных она по инерции надевала что-то похожее либо на первый, либо на второй вариант в зависимости от планов. Так что за прошедшие два года ей так и не пришлось его надеть, как и туфельки на маленьких остреньких каблуках.