Здесь это было связано отчасти со страхами перед близким истощением залежей нефти — состояние общественного мнения, почти непрерывно господствующее в мире, начиная примерно с 1920-го года. Отчасти же с тем, что нефть по свету распределена неравномерно, во всяком случае, карты известных на какой-то определенный год запасов всегда указывают на районы-кладовые и "белые пятна" На двадцатые годы создавалось впечатление, что вся нефть мира запасена на Северо-Американском континенте, как теперь кажется, что все досталось Зоне Персидского залива, а прочим — крохи. Изменение геологической изученности планеты, как с приходом разведчиков в новые страны и регионы, так и по увеличению глубины их "видения" земной коры, время от времени поворачивали этот калейдоскоп, создавая новую картинку.
На сегодня в нашей реальности она выглядит так:
Честно признаюсь, что эту карту я скопировал из Сети. Она довольно хорошо знакома тем, кто обсуждает темы "Хаббертовского пика нефтедобычи" и предстоящего в ближайшие десятилетия возвращения в каменный век по причине исчерпания ресурсов углеводородов. По существу этих вопросов скажу пока, что я-то склоняюсь к мнению знаменитого шейха Ямани, многолетнего главы саудовского нефтяного министерства и одного из главных авторитетов ОПЕК. Он не раз говорил, что "каменный век кончился не потому, что кончились месторождения камня". И в нашей реальности нефти рулить миром не вечно, но произойдет это, думается, без предсказываемых ужасов и не так быстро.
Но в любом случае, во всех раскладах истории открытия углеводородных запасов природная, пластовая нефть не доставалась немцам — разве что крохи в в Нижней Саксонии и после аншлюсса в Австрии. Никогда этого не могло хватить германской экономике даже и на месяц в году. Но Господь, обделивший немцев залежами углеводородов, не поскупился для них на техническую сметку и высоколобую ученость. Что, в сочетании с навязчивой идеей мирового господства, владевшей этой страной, её начальниками и народом весь конец XIX и первую половину XX века, и определило тамошний особый интерес к искусственному жидкому топливу. В нашем мире автаркия, доведенная до предела "опора на собственные силы" плюс на ресурсы тех территорий, которые удается завоевать в начале войны, так и не помогла ни II, ни III Рейху покорить мир. Посмотрим, как будет здесь. Но что не отнять — в этой области, в переработке угля в нефть, немецкое лидерство вне сомнения. Во всяком случае, в нашей реальности.
Именно в ней Фридрих Бергиус сумел в своей частной ганноверской лаборатории соединить идеи русского профессора Ипатьева по химии высоких давлений и француза Сабатье по гидрированию и получить еще в 1913-м жидкие углеводороды, действуя на древесный уголь водородом под давлением. Его патенты относились и к облагораживанию под действием водорода каменноугольных и сланцевых смол, и к "ожижению" битуминозного и бурого угля, а когда они соединились с катализаторами и финансовыми возможностями "И.Г. Фарбениндустри" — технология приобрела вполне законченный вид. Это был блестящий успех. И научный — Бергиус и президент "И.Г. Фарбениндустри" гениальный инженер Карл Бош получили Нобелевскую премию 1931 года по химии. И технический — в 1928 году в Лейне близ Лейпцига заработал завод по производству жидких топлив. Конечно, это не совсем было экономически конкурентно продуктам из еще раз подешевевшей к тому времени нефти. Стоимость производства "лейна-бензина" в 10 раз была выше цены бензина в Штатах.
Но Германия еще раз решила сыграть ва-банк на мировое господство, отдав для этого власть Адольфу Гитлеру и его маргиналам из НСДАП. Так что по Четырехлетнему Плану рейхсминистра Геринга и дополнительным программам уже военных времен было построено еще шестнадцать заводов гидрогенизации угля под высоким давлением. Плюс десять заводов, где углеводороды получаются по методу Фишера и Тропша. Помните, мы с вами еще в XIX веке увидели рожки газового освещения и газогенераторные заводы. Заметим в сторону, что Кремль и Курский вокзал в Москве освещались так до 1932 года, а исторический центр Праги — даже и до 1972-го. По одному из способов на раскаленный уголь подают водяной пар — и получается "водяной газ", смесь водорода и окиси углерода, известной всем, как ядовитый "угарный газ". Горит и светит эта смесь очень хорошо. Опасно только — яд же! Да и водород не особенный подарок в доме. Поэтому и использовали "водяной газ" больше в металлургии. А в 1923 удалось сначала сделать из него сначала синтетический метанол на том же химкомбинате в Лёйне. И почти одновременно с этим, в лабораториях Института Кайзера Вильгельма по исследованию угля, химики Карл Фишер и Ханс Тропш получили смесь жидких парафиновых углеводородов, нечто вроде искусственной нефти. В 26-м году это публикуется, вызывая фурор в научных и технических кругах, а в 1936-м заработала промышленная установка на "Рурхеми АГ" в Оберхаузене.