Жмутся к асфальтовой дорожке мелкие кустики и деревца, а за ними мусорный пустырь.
- Сейчас, конечно, впечатления не производит, а летом - как в парке. И сплошные цветочные насаждения. - Мусницкий поводит рукой в сторону пустыря с пожухлыми сорняками.
- И что же здесь цветет? - интересуется Пал Палыч, шевеля ботинком ржавую консервную банку на "сплошных насаждениях".
- Разные цветы. Много дорогостоящих. Очень бывает красиво, а запах чудесный!
- Издевается он, что ли? - бормочет один из понятых.
- Вы мне напомнили про чудесный запах. Разрешите пригласить - тут недалеко, - говорит Знаменский.
Они приближаются к переполненным помойным бакам, возле которых уже наросли безобразные кучи отбросов.
- Почему не вывозится мусор, товарищ Мусницкий? По вашим владениям везде подобные завалы.
- Возможно, перебои с транспортом. Я выясню. - И начальник увлекает спутников прочь.
- Яма - тоже по просьбе граждан? - позволяет себе шпильку Пал Палыч, останавливаясь возле глубокой ямы с осыпавшимися краями.
- Нужна была по техническим соображениям. Я распоряжусь заровнять...
Оператор прилаживается половчее взять в кадр яму. Мусницкий ждет, возвышаясь на ее краю.
- Будто для расстрела поставили, - замечает он и, слезая с кучи земли, шаркает, очищая подошвы. - Продолжаем? Вот, смотрите, свежее асфальтовое покрытие.
Группа удаляется...
И затем мы видим ее, когда задуманный Пал Палычем обход заканчивается. Человек с блокнотом докладывает ему о своих выводах.
- Эксперт-бухгалтер вел подсчеты. Детские грибочки, поломанные скамейки, несуществующие клумбы! - качает головой Знаменский. - Где же тридцать девять тысяч - тридцать девять тысяч рублей! - ассигнованные на содержание дворов и тротуаров?! Плюс пятнадцать тысяч на вывоз мусора! - Понятые и остальные сопровождающие рты раскрывают от названных цифр. - Даже если поверить в розы, хризантемы и прочие красоты, то, что вы мне реально показали, - это курам на смех!
- Ну-ну, посмейтесь напоследок, - Мусницкий говорит негромко и "доверительно" одному Пал Палычу и затем твердо выдерживает его испытующий взгляд.
На пустынной вечерней улице перед подземным переходом останавливается машина Алика, с которым приехала и портниха. Оба возбуждены.
Сдвинув рукав пальто, она проверяет время.
- Твои спешат, пять минут в запасе... Покажи еще разок, пока не продали!
Алик кладет ей на ладонь золотую монету.
- Не дешево ты сговорилась отдать?
- Из тех, кого я могу предложить, это самый щедрый покупатель! - заверяет она, любуясь монетой. - Но если Соня заметит пропажу...
- Вряд ли. Я вниз тряпку подложил и желтой бумажкой прикрыл. Не разберешь, тридцать восемь их лежит или двадцать восемь. Как был полный тайничок, так вроде остался. Если, конечно, не рыться.
- Лучше б взял все и не возвращался больше!
- Дешево меня ценишь - тридцать восемь червонцев!
- Золотых, Алик, - уточняет она.
- Все равно. Нет, теперь я не сомневаюсь, что есть еще и деньги, и камешки. Буду искать и возьму все разом! Это так, на первые расходы, - он забирает и прячет монету.
- Видишь, Соня - живой клад!
- Молодец, молодец.
Роли переменились на противоположные: теперь Алик играет первую скрипку.
- И все-таки неспокойно мне. Как ты будешь у нее шарить, раз вы с Изабеллой переехали?
- Ключ у меня остался. Когда Соня дома, когда нет - по окнам видно.
- А если застанет? - Его подружка зябко передергивает плечами. - Ты ее еще не знаешь!
- Ну застанет... А я там запонку ищу. Потерял где-то запонку, матушкин подарок, - подмигивает Алик. - Не подумает она ничего. Я муж идеальный, зять каких свет не видывал! Мне стыдно, что я разлучаю мать с дочкой и увожу Белочку на Цейлон!
Они хохочут.
- Вот он! - восклицает портниха.
На противоположной стороне улицы, тоже не доезжая перехода, тормозят "Жигули", мигают фарами.
- Ответь ему.
Алик переключает ближний-дальний свет, повторяя сигналы "Жигулей".
Из них выходит мужчина и ныряет в подземный тоннель. Когда он показывается на этой стороне, Алик с портнихой покидают машину и отходят в тень подворотни. Покупатель - за ними. Следует короткий обмен приветствиями, и пришедший открывает "дипломат" со встроенным в него освещением.
Начинается торг. Покупатель придирчиво осматривает каждую монету. После пяти штук Алик говорит:
- Стоп! Расчет - и тогда продолжим.
Мужчина передает ему пачку купюр, Алик сосредоточенно пересчитывает...
И тут дельцы обнаруживают, что находятся в кольце оперативной группы. Бежать поздно, да и некуда.
Кисть Алика, держащую деньги, сжимает чья-то сильная рука; покупателя заставляют обнять и прижать к себе "дипломат"; портниху берут под локоть. И так их ведут к милицейскому "уазику".
Пал Палыч кладет перед Кибрит николаевский червонец.
- Ты смотри, где-то золотишком разжился!
- Неисповедимыми путями, Зиночка! Вчера десять таких монет пытался продать зять Сони Нарзоевой. Одному деляге, которого БХСС держало на прицеле. Мне позвонили прямо ночью, и я поехал знакомиться с этим Аликом.
- Но ты ведь принес не похвастать? - вертит Кибрит червонец.
- Да нет. Соня с дочерью ищут Алика по больницам, думают, попал в аварию. А он сидит у нас и плетет ахинею. Нужна маленькая справочка для решительного допроса. Надеюсь, у червонцев есть оригинальная особенность...
- Фальшивые, что ли?
- И да и нет.
- Ну, так не бывает!
Пал Палыч устраивается поудобней.
- А вот послушай. Однажды - уже неважно, каким образом, - к неким умельцам попал в руки станок с бывшего царского монетного двора. Полистали они Уголовный кодекс и видят, что изготовление царских червонцев нельзя считать подделкой, поскольку это уже не деньги. Запаслись умельцы золотым песочком и начали производство.
- Так прибыльно чеканить из песка?
- Понимаешь, песок брать рискованно: скупка краденого с приисков. А про монеты можно сказать: "Что вы, что вы, наследство от бабушки, она в молодости пела какому-то графу!"
- То есть на монеты больше спрос...
- Ну да. Потекли червонцы на черный рынок. Но через какое-то время обнаружилась странная вещь: проба оказалась выше, чем у государя императора.
- Умельцы перестарались? Смешно... Но, Пал Палыч, при чем тут ЖЭКи и Мусницкий?
- Соня связана с Мусницким. Алик связан с Соней. А ее муж незадолго до второго ареста приобрел изрядную партию самодельных монет. Мы их тогда не нашли.
- Значит, тебя интересует проба?
- Да, Зиночка, официальное заключение потом, в порядке живой очереди. Пока только шепни на ушко!
Кибрит берет монету и уходит. Пал Палыч терпеливо ждет.
Возвращается она довольная, что может обрадовать Знаменского.
- Самоделка, Пал Палыч.
- Ну, теперь Алику деваться некуда, выведет меня на Соню!
Вечером, когда в квартиру Сони звонят, Изабелла, с тревогой ожидающая известий об Алике, бросается к двери:
- Кто?
- Открой, Белла, это я, - слышен голос Алика.
Белла отпирает и с радостным стоном виснет у него на шее, никого больше не замечая.
- Алик!! Как я измучилась!.. Где же ты пропадал?
Алик зло расцепляет ее руки:
- Дай пройти!
Изабелла отступает. Алик входит в сопровождении двух конвоиров в милицейской форме. За ними понятые, за понятыми - Знаменский и Томилин.