Спустя еще несколько песенок и несколько моих рассказов о Ямаде-куне и школьных годах мы таки доехали. Рассказывал я по большей части правду, но выбирал эпизоды, в которых Кен был скорее популярным клоуном, чем злодеем. Не хочу, чтобы истории выглядели так, будто я жалуюсь.
Но вот папина ферма. Вон ульи стоят, существенная часть папиных доходов приходится на мед.
Вон Дандо-сама сидит на крылечке. Это кот, огромный толстый зверь с дурным характером, который всегда меня терпеть не мог. Вот и сейчас Дандо-сан распушил безупречную серую шерсть, едва я припарковался, и громко зашипел, показывая, что мне он тут не рад. И это при том, что моего отца пушистый просто обожает и спит у него на подушке. Все же мои попытки замириться с хвостатым ни к чему не приводили. Сколько я его рыбкой не угощал, мои подношения принимались как должное, но честь погладить кота так и осталась незаслуженной.
– Какой красавец! – все маленькие девочки обожают котиков. Даже если они уже совершеннолетние. И Тика и Мияби одновременно потянулись к Дандо-саме. И моя сестрёнка едва успела отдёрнуть руку оттуда, где промелькнула лапа с длиннющими когтями. Сердитое шипение и недовольное подергивание хвостом ей также достались в полной мере. А вот Цуцуи котика погладила беспрепятственно. Как будто тот чувствует наш с сестрой общий моральный изъян и заранее не одобряет, а к другим людям относится нормально.
– Дандо-сан, с кем ты тут воюешь?
Если вы способны сохранить глаза сухими, глядя на встречу отца и дочери, которые никогда до того не виделись, то вы Асагава Юзуки или каменная статуя. Все остальные, услышав сдавленное “папка”, обязаны прослезиться и рыдать вместе с Тикой-тян до тех пор, пока ее истерика не закончится. Да что там, даже у усатой машины для убийства грызунов глаза предательски заблестели и Дандо-сама жалобно мяукнул. Кошки плачут, насколько я знаю, больше голосом, чем слезами. Ни я, ни Мияби, конечно, тоже от того, чтобы всплакнуть, не удержались. Как и зашедший проведать моего папу Кента-сан, все же они друзья. Не иначе, как Кен ему подсказал, что у старшего Нииды гости.
– О великие боги, Хиро, девочка же вылитая… – начал было старый полицейский, но не закончил фразу. Да и так всем ясно что он хотел там сказать.
– Папка, ты же меня не прогонишь? – сквозь слёзы выдала Тика.
Отец у меня – очень житейски мудрый человек. Он может чего-то не понимать и про ДНК-тест ему придётся рассказывать отдельно. Но суть происходящего он уловил сразу. Обнял свою дочь и решительно пообещал ”никогда”.
Глава 6
Я ожидал, что придется отпаивать сердечными каплями папу, а в итоге пришлось накачать успокоительным сестрёнку, которая чуть что, так начинала плакать и упрашивать не бросать её одну. Обещаниям девочка вроде как верила, но вскоре снова начинала бояться остаться в одиночестве. И только когда она уснула я смог нормально познакомить моего отца и Мияби.
– Прошу прощения за суету, Цуцуи-сан. Вы, наверное, ожидали от этих выходных чего-то иного.
Подошедший Дандо-сама потёрся о ноги моей девушки и громко замурчал. Я даже тянуться к коту не стал. Не любит он меня. Одно неловкое движение и надо будет рану обрабатывать. Хотя с остальными кошками у нас взаимная приязнь. В отличии от собак, которых я побаиваюсь и ничего с собой поделать не могу. Особенно крупные псы меня нервируют. Может быть, в числе предков папиного крысолова были собаки, в нарушение всех современных представлений о происхождении видов?
– Ничего страшного, Ниида-сан, признаюсь, я не ожидала от Тики-тян подобной эмоциональности, иначе постаралась бы ее подготовить по пути, – ответила отцу Цуцуи.
– Пап, прости, что так в лоб, но мне нужны ответы, – не выдержал уже я. – Тике четырнадцать. Анализ говорит что у нас совпадают оба родителя. Пятнадцать лет назад вы с мамой…
– Я не знаю, Макото. Я верю анализам, не отказываюсь от дочери и постараюсь воспитать её не хуже, чем тебя, но не понимаю, как такое возможно. За последние тридцать лет я встречал твою маму если только во сне. Она мне часто снится. Как запала в сердце один раз, так в нём и осталась. Хотя монахом эти годы, должен признаться, я не был.
Мияби от папиных откровений слегка покраснела. Да я и сам внезапно взглянул на фигуру отца с несколько другого угла. Как-то наивно было бы ожидать, что он все эти три десятка лет хранил верность бросившей его с младенцем на руках женщине. Но я ничего и никого рядом с папой не замечал. Похоже, что и правда был несколько близоруким, если не туповатым подростком.