– Давай, Ниида, сразись со мной. Во что ты там любишь? Как насчет Halo? А? – бросил мне вызов Роубаяси. – Времени до конца дня еще куча, успеешь поработать. А то постоянно этого неудачника унижать мне уже надоело.
– Не верьте ему, Ниида, я веду счет и большинство побед за мной, – тут же вставил свои слова Такахаси. – А вы не тот самый Ниида, который меценат с телевидения?
– Точно! А я думал где слышал эту фамилию! – два сплетника буквально накинулись на меня, требуя подробности того интервью.
Ануша-тян продолжала работать, делая вид, что никого вокруг не существует.
– Простите, я очень плох в соревновательных компьютерных играх, предпочитаю визуальные новеллы, – мой ответ вызвал разочарованный вздох у обоих мидлов, то есть программистов средней руки, если нормальным японским языком говорить. Не знаю, почему в айти используют так много западных терминов, когда можно сказать обычными словами то же самое.
– Вообще ни во что не играешь? А как насчет покера тогда? – продолжил Сандо-сан. – Эй, карри-тян, тут надо модуль расчета премий посмотреть! Там что-то не то с округлением. Почитай новую таску в трекере, только не вздумай на себя ее принять, как в прошлый раз. Разберешься, доложишь, а твои семпаи все сделают.
Мне стало как-то физически противно от сложившейся ситуации. Девушка далеко не красавица, иностранка и не очень хорошо говорит по-японски. Но она единственная тут старается и работает, пока другие программисты не делают ничего, кроме того, что мешают работать мне. Я едва-едва успел вникнуть в то, как здесь принято хранить документацию, как возникла тема с картами.
– Я не против покера, но я не играю на фантики, Роубаяси-сан. Только на деньги. Тот, кто относится к картам недостаточно серьезно, теряет свою удачу.
– Вот это уже другой подход, серьезный! – обрадовался худой программист в свитере и достал из ящика своего стола колоду карт. Паршивую и засаленную. Он и правда на полном серьезе надеется ей сыграть?
– Техасский Холдем устроит? С минимальной ставкой в пять йен?
Я только кивнул. Знатоком покера меня не назвать, но правила техасского холдэма давно стали достоянием мировой массовой культуры. Они известны даже таким далеким от азартных игр почти затворникам, каким я недавно был.
Первая раздача, мне пришел какой-то хлам, тройка и семерка. Оставалось только пасовать. Вторая, третья, Роубаяси сдавал очень уверенно и где-то тут мне все стало ясно. Карты у программиста не просто потертые, они крапленые, и он точно знает по пятнам на рубашке, где что. Пожалуй, я бы смог его легко обыграть, если бы сам находился на раздаче, а так, когда оппонент легко определяет, у кого что на руках, сложновато выходит. Мне оставалось пасовать, так ни разу и не подняв ставки.
– Как же так, Ниида, неужели ты трус и ни разу не примешь вызов? – начал подтрунивать Сандо. Когда я в очередной раз спасовал, он как-то очень расслабился. Парня явно интересуют в данной ситуации не жалкие гроши, которые он может выиграть, а утверждение своего лидерства в кабинете. Очередной “альфа-самец”, которому необходимо доминировать и властвовать. Не удивлюсь, если хитрюга Ашино посадил меня именно сюда, чтобы получить инсайд о том, что происходит у зарплатчиков. Эмигрантка на своих семпаев явно жаловаться не станет, опасаясь, что сделает только хуже ей. Но Сибая-сан, если он нормальный лидер, должен понимать, чем дышит его коллектив.
– Я не трус, но я осторожен и выжидаю того момента, когда ко мне придет хорошая рука, – все карты колоды я за несколько коротких раундов изучить не мог, в отличие от противника, который наверняка сам ставил отметины на всех рубашках, но так ли мне это надо?
На следующей раздаче я закрыл пришедший мне расклад ладонями так, чтобы шансов разглядеть, что он мне там сдал, у Роубаяси не оставалось. А заранее посмотреть расслабившийся парень не догадался.
– Повышаю, – двух двоек, которые мне пришли, совершенно не хватало, чтобы перебить пару валетов, которая получится у мидла, когда вскроются все пять карт. Один валет у него уже есть, второй будет пятой открытой картой. Но сейчас он не знает, что у меня именно двойки. Я могу взять и немного смять уголок, показав шулеру, что у меня тут минимум один туз, который даст пару со второй картой, но сделать так – значит практически открыто объявить, что я раскрыл его грязную игру. Это будет ошибкой. Партию надо выиграть на чистом блефе.