– Да, именно. Но не надо меня недооценивать, по крайней мере в картах.
– Ладно, Ниида-сан. Вот наши правила. У каждого фишек на миллион йен, играем на двух столах, проигравший всё выполняет одно желание текущего лидера стола. В разумных пределах и не связанное с деньгами и работой, конечно. Если остальные за столом решат, что желание выходит за рамки допустимого, оно сгорает.
– Меня устраивает. Я готов озвучить желание сразу. Мне нужно, чтобы кто-то освободил свой номер, а я заселился на его место.
“Приемлемо”, – оценил нестройный гул голосов. И я сел за левый стол. Сразу оценил соперников. Все трезвы. Желающие пьянствовать, в том числе женщины, исполняют сугубо роль зрителей. Умные внимательные взгляды. Боевой настрой.
Мне всучили колоду и я максимально неловко раздал. Ну, выглядело это неловко, а на деле я подсмотрел часть карт с нижней части колоды в отражении на полированной дверце шкафа и потому смог сделать адресную раздачу. Себе пару валетов, третьего в общие карты, ну и всякий мусор своим соперникам. Это так, на пробу.
Гупта, видя то, какая хорошая пришла мне карта, сжала мне плечо. Она, пожалуй, будет мешаться. Меня не прочитают, а вот девушку запросто. Для того, наверное, зрители в соревновании и нужны. Учитывая, что реакция спутницы мою руку уже раскрыла, я довольно заулыбался, изображая удачливого простачка. Этот круг я, конечно, забрал. Но ставки никто не повышал, выиграл я самый минимум.
Далее был умнее и сразу клал карты рубашкой вверх, делая вид, что я их не знаю. Самые важные я постепенно пометил, нанося микроскопические царапины ногтем на уголках. Стало проще. Эх, жаль, что зрение у меня не очень! Может быть, лазерную коррекцию сделать? Вроде бы вполне безопасная медицинская процедура, после которой люди буквально прозревают. Нужно об этом подумать. С очками я давным-давно сроднился. Но без них было бы удобнее, неоспоримый факт.
Продолжая притворяться удачливым, но теперь скрытным дурачком, я постепенно начал забирать банк себе, пока не выбился в лидеры. А вот раз, и айтишник слева от меня, которому я, когда наступала моя очередь раздавать, всегда сдавал всякий хлам, пошел олл-ин и остался банкротом. Забрав банк, я стал однозначным лидером. Есть! Программист отдал мне ключ-карту от своего номера, но я тут же вернул ее назад.
– Вы еще можете отыграться, Рукоку-сан, – припомнил я его имя. – И тогда свою комнату мне уступит кто-то другой. И ваши личные вещи, их нужно будет из моего номера забрать.
Гупта-тян в награду за победу меня обняла. По-дружески. Не скажу, что это было неприятно, но, кажется, девушка перебрала. Другие женщины угостили ее стаканчиком виски, не слушая возражений что ей, дескать, нельзя. Подобного рода пьяных знаков внимания мне не надо. Да мне и трезвых не надо! У меня Мияби есть!
Как минимум двоих разработчиков я заподозрил в шельмовстве. Но куда им до ловких пальцев и опыта Хидео-сана? Конечно, не просто играли, но еще и знакомились, общались, перешучивались. Вполне приятные люди. Тот бородатый полукровка, например, оказался на четверть русским и звали его Хироки Петров, как он сам представился, передвинув личное имя на первое место, согласно гайдзинским традициям. Довольно странно звучит комбинация из двух настолько разных языков. Но человек Хироки-сан добродушный, хоть и показался с виду грозным. Он тимлид в токийской корпорации средней руки.
Я, выиграв первый раз, продолжил как бы случайно побеждать, а желание раз раз за разом загадывал одно и то же. Сутки без курения. Сначала хотел требовать полной завязки, но общественность сказала, что это чересчур, пришлось умерить аппетиты. В одном из кругов еще и проветривание загадал.
Засиделись заполночь. А завтра мне доклад читать. Проводил шатающуюся Анушу-тян до ее номера. Может, ей правда лучше запретить пить алкоголь, судя по тому, как быстро ее развезло? И в итоге, воняющий выпивкой да табаком, отправился в храм Авалокитешвары. Выгонять в такое время суток пьяного человека из его комнаты как-то чересчур грубо будет. Да и выспаться так же хорошо, как под присмотром Каннон, я больше нигде не смогу. А мне завтра доклад читать, позориться.
Глава 22
Наверное, старый монах из храма Каннон имел все поводы для того, чтобы не обрадоваться позднему визиту пропахшего табаком и чуточку алкоголем гостя. Сам я не пил, но Ануша-тян слегка пролила на меня виски из своего стакана. Для запаха этого предостаточно.
Удивительно то, что меня пустили по первому стуку и безропотно предоставили уже знакомую комнату. Может быть, дело в том, что носатый старик видел, как я вчера не пожадничал у коробки, в которую прихожане бросают деньги?