— Я возвращаюсь в свой дом, застаю тебя с каким-то незнакомцем, который пялится на тебя и чуть ли не трахает взглядом, и должен просто расслабиться и делать вид, будто ничего не происходит?
— ДА! — завопила я, задыхаясь, мой пульс участился, а руки начали трястись. — Ты не имеешь права ничего с этим делать. К тому же, он был вполне вежливым. Даже милым. Ты не должен был вести себя с ним как неандерталец. Бога ради, он думает, что мы женаты!
— Ты расстроена, потому что я прогнал подрядчика? Ты собиралась пойти с ним на свидание, Эви? Ты не ходишь на свидания. Никогда.
— Я хожу на свидания.
— Ни разу после Эллиота.
Его слова больно ранили меня. Я так и застыла с открыт ртом. Он знал, что я не любила говорить об Эллиоте.
— Мы общаемся иногда, — продолжил Девон. По его взгляду я поняла, что он намеренно хочет задеть меня. — Он ненавидит тебя. Ненавидит то, что ты с ним сделала. Ты знаешь, это из-за тебя он уехал из страны. Он даже не мог просто находится на одном континенте с тобой.
— Замолчи, — прошептала я.
Меня шокировало то, с какой язвительностью он это произнес. Никогда прежде он не говорил со мной с такой злостью.
— С какой стати? Думаю, настало время поговорить начистоту. Мы оба молчали слишком долго.
Я замотала головой.
— Я не буду говорить с тобой, пока ты себя так ведешь. Ты делаешь больно. Сейчас я тебя не узнаю.
— Это я, Эви. Я — после долгих лет мучений. Думаешь, люди не меняются после того, через что я прошел? Видеть, как умирает моя жена. Как у меня забирают того, кого, как я думал, смогу защитить. В ее смерти не было никакой закономерности, особой причины. Ничего не имело смысла, что бы я ни делал. Мне оставалось только смотреть, — он со злостью шагнул ко мне. — А потом — ты. Вечно притворяющаяся не тем, кто ты есть.
Я аж задохнулась от изумления.
— Я никем не притворяюсь, — шепотом выдавила я. — Ты расстроен, Девон, я это понимаю, но не нужно срываться на мне. Я ничего не сделала.
— Вот в этом-то и проблема. Ты ничего не делаешь. Никогда. Только притворяешься. Ты притворяешься с самой первой нашей встречи. Притворяешься, что между нами ничего не происходило. Притворяешь, что не ощущаешь недосказанности каждый раз, как мы оказываемся в одной комнате. Это так утомляет: притворяться, что ты не привлекаешь меня.
— Я не притворяюсь, — полепетала я, еле сдерживая слезы.
Девон подошел ближе.
— Еще как. Все время. Даже сейчас. И я устал от этого.
Он наступал все ближе, и я начала пятиться назад, пока не наткнулась спиной на холодильник. Он уперся руками в дверцу прямо на уровне моих глаз, зажимая и блокируя меня.
— Эллиот не рассказывает мне, за что он тебя ненавидит. Говорит, что это не его секрет, чтобы рассказывать. Но я по его голосу слышу, насколько сильно ты ранила его. — Он не отрывал взгляда от моих глаз, а его лицо было так близко к моему. Я не боялась, что он ударит меня, но боялась, что что бы ни произошло в тот момент, это бы навсегда все изменило. — Но я знаю твой секрет. Это тот же секрет, что и я хранил все эти годы.
— Прошу, Девон, не надо.
— Не надо что? Быть честным хотя бы раз? Быть настоящим? Чего ты боишься? Эллиота нет. Оливии больше нет. Сейчас есть только ты и я. Мы единственные, кому можем навредить. Мы можем только разрушать друг друга.
— Я не хочу больше причинять боль, — пролепетала я, взглядом умоляя его закончить свою тираду.
Позволить нам продолжать прибывать в том месте, где нет признаний, а лишь усугубляющиеся проблемы, которые мы предпочитаем не замечать.
— Мы годами причиняли боль друг другу, Эви.
Я согласно кивнула и шепотом ответила:
— Я знаю.
Он осторожно прижался лбом к моему лбу. Его дыхание коснулось моего лица. Я робко подалась вперед, сжимая его рубашку в руках. Так хотелось прикоснуться к нему, но я боялась, что со временем дать ему уйти уже будет слишком тяжело для меня.
— Очень долгое время мы оба старались казаться лучше, чем мы есть. А потом появилась Руби. Такова жизнь. Клянусь тебе всем, что у меня есть, что я любил Оливию. Я любил ее и семью, что мы создали вместе. Ни разу я не подумал, что ошибся, Эви. И сейчас так не думаю. Но я совру, если скажу, что никогда не задумывался, что бы было, сделай я другой выбор. Что не задавался вопросом, а какова была бы жизнь вместе с тобой. Если бы только…
— Прошу, не делай этого. Мы не можем сделать это.