В тот год произошло несколько событий, выбивших меня из состояния мечтательного фантазёрства. Мне удалили опухоль в нижней челюсти. Это была двухчасовая операция с массой крови, после которой я долго приходил в себя. Однажды, когда мы с матерью переходили Пятую авеню в районе Мюррей-Хилл, её сбил двухэтажный автобус. Это произошло прямо напротив магазина Maillard's, маму отвезли в старый отель Waldorf-Astoria на Тридцать четвертой улице, и в течение нескольких недель я навещал её в больнице. Летом я вернулся в Эксетер[16], где дядя Эдвард провёл мне экскурсию по кампусу. Мне совершенно не улыбалась перспектива провести следующие четыре года в этом учебном заведении. Я подозревал, что нахождение в классе будет мало отличаться от пребывания в церкви, и высказал эту мысль матери. «Тем не менее ты будешь учиться в Эксетере, — ответила она. — Я хочу, чтобы ты уехал из дома».
Но из дома я никуда не уехал. Совершенно неожиданно отец начал активную кампанию против Эксетера, утверждая, что школа пестует самодовольных неженок. Мать безуспешно пыталась его переубедить.
Пока я жил у дяди Эдварда, у меня родился длинный рассказ под названием «Те, кто обаидились», персонажи которого исчезали, сделав глоток алкоголя (выпив, они уходили в Ад, Аид в древнегреческой мифологии). Дяде Эдварду понравился мой рассказ, и он подарил мне «Эссе» Эмерсона[17] в красном сафьяновом переплёте, заявив, что, по его мнению, я уже достаточно взрослый, чтобы это произведение прочитать. Такой лестный подход принёс плоды: в последующие месяцы я с удовольствием прочитал «Эссе».
Однажды в школе я услышал шёпот сидевших за мной девочек. Одна из них сказала: «Не могу. Мне надо идти на обрезание». Девочки захихикали и потом замолчали. В тот вечер на ужин к нам пришли гости, и ритуал гостеприимства требовал, чтобы всё было по высшему разряду: свечи, необыкновенно хрупкий лиможский фарфор и самое тяжёлое столовое серебро. Как было принято в таких случаях, я не должен был начинать разговор, а открывать рот, только когда ко мне обращаются с вопросом. Но во время еды я повернулся к матери и спросил: «А что такое обрезание?»
«Я тебе потом расскажу», — монотонно, словно зачитывая слова из газеты, ответила она. Может, чтобы избежать дальнейших вопросов, перед десертом она отозвала меня в другую комнату и сказала: «Ты хотел узнать, что такое обрезание. Когда рождается ребёнок, то от конца его маленького пениса отрезают небольшой кусочек».
Я был поражён, такая операция показалась мне совершенно неожиданной и бесчеловечной. «Зачем!?» — воскликнул я.
«Некоторые люди считают, что из гигиенических соображений». Больше никаких объяснений она мне не предоставила. Всё это казалось каким-то извращением, а мысль об этой операции никак не выходила у меня из головы. В конце концов, я взял иголку и поэкспериментировал на самом себе. Боль была не такой сильной, как я ожидал, а сам эксперимент оказался не таким интересным. Я не мог понять, как цивилизованные люди могут разрешить проведение такой варварской операции на беззащитных детях.
16
Имеется в виду Академия Филлипса в Эксетере — независимая частная школа в городе Эксетер, штат Нью-Гэмпшир. (
17
Сборник эссе-размышлений американского писателя Ральфа Эмерсона (1803–1882) о природе и судьбе человека, в двух частях (1841–1844).