— В чём проблема, возьми влажные салфетки и оботрись.
— А где их взять?
— Магазин нужен, парфюмерный, вот, например.
Прямо по курсу обнаружился небольшой магазин хозтоваров. Тоже в подвале, тоже, скорее всего, не разграбленный по причине слишком опасного расположения.
— Вперёд.
Быстрым броском мы перебежали улицу и спустились в подвал. Тут царил полумрак, но разглядеть товар на полках получилось. Ксения, тяжело дыша, поставила рюкзак на пол.
— Тяжело. И зачем нам лишнее ружьё, одно тебе, другое мне, а это давай выбросим.
— Это ружьё не лишнее, его я собираюсь подарить одной милой старушке. Она одинокая, ей нужно как-то защищаться.
— Старушка? — с сомнением спросила она, — а она что, стрелять умеет?
— Гораздо лучше тебя, — заверил я её, — и почти так же хорошо, как я. У неё было трудное детство. А теперь покажи, что мне нужно?
Она быстро отыскала две пачки влажных салфеток и одну сухих.
— Раздеваешься, берёшь вот это, — она ткнула пальцем в герметичную пачку, — вытираешь себя много раз, а под конец промакиваешь сухими. Понятно?
Я кивнул, взял всё в руки всё предложенное и отошёл в угол.
— Не подсматривай, — предупредил я её.
— Больно надо, — фыркнула она. Действительно, чего на мои кости смотреть, проще фотографии жертв концлагеря полистать, эффект тот же.
Раздевшись, я принялся протирать себя салфетками, пахло какими-то цветами, или фруктами. Я проводил по телу, после чего выбрасывал почерневшую салфетку и брал новую. Когда вторая пачка подошла к концу, я почувствовал себя относительно чистым. Теперь одежда. Вдел ремень в камуфляжные штаны. Натянув их на себя, позвал Ксению.
— Спину протри, не достаю.
Она подошла и взяла салфетку.
— Так нечестно, ты уже штаны надел.
— А ты думала, я тебя соблазняю? Размечталась. Мне бы хорошо поесть да поспать с недельку, тогда, может быть, чего-то захочу, а пока пас. К детям, кстати, меня и здорового не тянуло.
— Да, ладно, мне скоро пятнадцать будет, — сказала она, вытирая спину между лопаток.
— Это мало, у меня дочь не намного младше.
— Да поняла я уже, просто это так романтично, двое, на краю гибели…
— Тьфу на тебя! — рявкнул я, оборачиваясь. — Зачем каркаешь? Гибели. Я-то потом оживу в реанимации, а ты не факт, что существовать будешь.
— Точно, двинутый, — выдала она диагноз и бросила очередную салфетку в угол, — теперь ты почти чистый, можешь одеваться.
Но у меня были ещё планы. Я схватил с полки баллон с пеной для бритья, а с другой — несколько пачек одноразовых бритвенных станков. Быстро намазал пеной бороду и стал бриться. Полоскать станки было негде, поэтому я, после нескольких движений просто выбрасывал станок и брал следующий. Ушло больше десятка, но я всё же побрился и теперь, за неимением зеркала, проводил по лицу пальцами, проверяя, не осталась ли щетина.
— А ты красивый, — снова ожила Ксения, — правда. Был бы ещё помоложе.
— И что? — ехидно поинтересовался я, — пришёл бы к тебе просить руки и сердца? Отставной офицер, живущий на пенсию? Твой папаня меня и на порог бы не пустил, так что готовься, станешь женой сына олигарха.
Она резко скисла.
— Да. Если честно, так и есть, он уже присматривает кого-то.
— Терпи, такова доля всех принцесс, а я всё равно женат, чтоб ты знала.
— Поняла уже, куда теперь пойдём? Хотелось бы туда, где кормят.
— Пойдём к бабушке, Надежде Васильевне, она нас накормит, а мы ей ружьё подарим.
— Пошли, — обрадовалась она.
И мы пошли, вот только сделали ещё небольшой крюк к нужному дому. Я посадил Ксению подальше и велел надвинуть кепку на глаза, надеюсь, с большого расстояния не разглядят, что девка.
К дому я подошёл совершенно свободно. Хотя и видно было, что на меня смотрят несколько пар глаз. И стволов, естественно, тоже.
— Хозяева! Покажитесь, дело есть!
— Через полминуты из двери вышел Рыжий.
— Чего хотел, мужик?
— Привет, Рыжий. Василия увидеть хотел, старшего вашего, информация для него есть.
Он на секунду задумался, но потом вернулся в дом. Через некоторое время в одном из окон показалась знакомая цыганская физиономия.
— Ты кто? — спросил он, вместо приветствия.
— Антон меня зовут, но это неважно. Информация для вас есть. Важная. У вас, я знаю, Юрка пропал.
— Ну, — ничего не понимая, ответил Василий, — и что с того?
— А то, что он вечером вернётся, весь израненный, со шрамами на голове.
— И?
— Пристрелите его сразу. А можете связать, отволочь на кордон и солдатам продать за тушёнку. Их начальство такие образцы любит.