Они прошли на террасу и сели в большие плетеные кресла лицом к реке. Минуты через две миссис Мэллори вкатила сервировочный столик со всем, что необходимо для хорошего чаепития; на плече у нее лежала шаль для Бритт. Когда миссис Мэллори передавала шаль хозяйке, зазвонил телефон, и она тотчас ушла в дом, послушать, кто звонит.
Маленького ялика нигде не было видно. Бритт и Энтони сидели молча, наслаждаясь свежим бризом, напоенным ароматами последних осенних цветов. В накинутой на плечи шали Бритт чувствовала себя очень уютно. Несмотря на тревожащее ее присутствие Элиота, она испытывала теплое чувство мирной семейной жизни, чему весьма способствовал чай вдвоем, давно уже ставший у них своего рода ритуалом. Энтони, разделявший это приятное состояние, протянул руку и погладил ее пальцы.
В дверях появилась встревоженная миссис Мэллори и от порога сказала:
— С мужем моей сестры на работе случилось несчастье. Там произошла какая-то авария, и теперь он в критическом состоянии.
— О, какой ужас, — сказал Энтони.
— Если вы не возражаете, господин судья, я бы оставила вас, мне надо быть рядом с сестрой.
— Конечно, миссис Мэллори, — сказал Энтони. — В этой ситуации вы должны поступать так, как считаете нужным.
— До завтра я еще побуду здесь, а потом прямо и не знаю, как и быть… Ведь когда я уеду, некому будет присмотреть за мистером: Брюстером и его малышкой.
— Не думайте об этом, — сказала Бритт. — Мы найдем кого-нибудь, кто о них позаботится.
— О, спасибо вам, миссис Мэтленд, — ответила экономка и, склонив голову, покинула веранду.
— Какое несчастье! — воскликнула Бритт, когда та вышла.
— Жизнь абсолютно непредсказуема. — Выражение лица Энтони отражало его отношение к происшедшему. — Потому-то мы и должны радоваться ей каждую минуту.
Его слова наполнили душу Бритт чувством вины. Ведь если она и радовалась последние несколько дней, то присутствию Элиота, а не из-за любви к мужу. Бритт мучительно осознавала, как это плохо и постыдно, но ничего не могла с собой поделать. Лишь присутствие Энтони казалось ей спасительной гаванью. Но могло ли оно полностью оградить ее от опасности?..
В это время из-за деревьев вновь показался маленький парус.
— Ага, — сказал Энтони, заметив ялик, — вот наконец и наши матросики!
На этот раз подгоняемое легким бризом суденышко двигалось в сторону берега. Но в тот момент, когда оно совершило изящный плавный поворот по серо-зеленым водам, вдруг что-то случилось. Какая-то мгновенная заминка. Бритт заметила только какое-то резкое движение, что-то маленькое выпало за борт…
— О Господи! Что это?..
Энтони вскочил на ноги.
Ялик покачнулся и дернулся назад, парус как-то сразу ослаб. На какую-то секунду им показалось, что Элиот продолжает осуществлять маневр, не заметив, что девочка упала в воду. Но тотчас увидели, что он бросился в воду. Они оба поспешили к выходу с террасы. В ста пятидесяти ярдах от них Элиот с Дженифер на руках плыл в сторону ялика.
— Слава Богу, он ее вытащил, — воскликнул Энтони. — Но как бы девочка не простудилась после такого купания. Беги к миссис Мэллори и возьми у нее несколько полотенец, а я пойду помогу им на причале.
— Да, я сейчас. Я быстро…
Когда она вернулась с полотенцами, Энтони был уже на пристани, а ялик приближался к берегу. Бритт помчалась вниз так быстро, как только могла, и вбежала на причал в ту минуту, когда ялик причалил.
Дженифер громко плакала. Энтони, опустившись на одно колено, закреплял конец троса, брошенный ему Элиотом с кормы. А тот — с мокрыми, прилипшими ко лбу волосами — сбивчиво объяснял, что, когда он делал поворот, девочка, увлеченно следя за пролетавшей вблизи чайкой, немного подалась вперед. И в ту же секунду он увидел ее в воде!
Он сошел с борта ялика и передал девочку Бритт, стоявшей наготове с большим пушистым полотенцем. Та, укутав ребенка, повернулась к Элиоту плечом, на котором висело второе полотенце. Он взял его и вытер Дженифер лицо и голову. А девочка в это время всеми силами давала понять, что хочет на ручки к папе, так что пришлось ему взять ее снова к себе, после чего он покрыл ее личико поцелуями.
— Судя по воплям, она вполне здорова, — успокаивающе сказал Энтони.
— Ну, несколько глотков местной водички ей пришлось хлебнуть, но, думаю, вреда от этого не будет. На поверхность она выскочила как пробка.
— А теперь — марш домой. Вы оба срочно нуждаетесь в горячей ванне.
Они быстро поднялись к дому, миссис Мэллори тотчас приготовила ванну, и Элиот, стащив с Дженифер мокрую одежду, посадил ее в теплую воду.
— Я присмотрю за ней, — сказала Бритт. — Вам ведь тоже надо срочно принять горячий душ.
Энтони, стоящий в проеме двери, поддержал ее.
— Да, Элиот, не стоит с этим тянуть. Осенние купания не всегда безопасны.
Когда мужчины ушли, Бритт искупала Дженифер. Та немного покапризничала, просясь к папе, но потом успокоилась. Они обсудили норов морской чайки, из-за которой случилось неприятное и непредвиденное купание в осенней реке, девочка немного побултыхалась в воде, забывая пугающее происшествие на реке.
Когда Элиот вернулся, Бритт уже вытирала Дженифер большим махровым полотенцем. На нем были только джинсы. Волосы все еще мокрые, хотя он старательно продолжал вытирать их.
Дженифер сразу же попросилась к нему на руки. С минуту Бритт любовалась на эту картину — отец и дитя. Энтони пошел к миссис Мэллори распорядиться насчет горячего бульона для осенних купальщиков, так что они остались втроем. Элиот взглянул на нее и огорченно заметил:
— Кажется, мы задали вам с Энтони хлопот.
— Да уж, — отозвалась она, — напугали вы нас порядком.
Он посмотрел на нее совсем как при первой их встрече. А она видела его действительно новым взглядом — полуобнаженный мужчина с ребенком на руках. Элиот принадлежал к типу мужчин с хорошо развитой мускулатурой, но не утративших стройности и элегантности. Грудь его покрывали густые темные волосы. Бритт старалась, конечно, не разглядывать его впрямую, но все же она его хорошо разглядела.
— Прекрасно, — сказала она, чувствуя, что пауза затянулась. — Может, теперь я одену Дженифер?
— Нет, не беспокойтесь об этом. Я сам одену ее.
Бритт смущенно улыбнулась ему и заставила себя отвернуться.
— Тогда пойду посмотрю, что там с ланчем, — сказала она и, не дожидаясь ответа, вышла из ванной.
Элиот проводил ее взглядом. Он почувствовал ее смущение в его присутствии, заметил и то, как она вопреки своей воле внимательно осмотрела его. Все это определенно доставило ему удовольствие, хотя никакого триумфа он, конечно, не испытывал. Он вообще не знал, что именно сейчас испытывает. Было, было что-то между ними, возникла какая-то связь. И эта связь, по всему видно, раздражала ее так же сильно, как его радовала.
Замужество Бритт задевало и раздражало Элиота теперь гораздо сильнее, чем прежде. Он знал, что она любит Энтони, но не мог с собой ничего поделать. Его влекло к ней тем сильнее, чем больше он сдерживал себя, и это не было просто влечением пола. Это было нечто такое, чего он прежде никогда не испытывал. И что всего хуже, он чувствовал, что вот-вот потеряет контроль над собой. Что ему делать? Бежать отсюда? Или, отрицая реальность происходящего, надеяться, что все скоро пройдет само собой?
Он не мог не видеть, что и Бритт испытывает нечто подобное. Бритт с ее любовью к мужу, с ее преданностью ему! И все происходит в доме Энтони, рядом с милейшим и добрейшим Энтони, который скорее всего ничего не подозревает!..
Бритт уже легла и перед сном листала судебные материалы Энтони, разложенные на постели. Но одну страницу она читала уже в пятый раз, ловя себя на том, что не берет в толк прочитанного. В ушах у нее до сих пор раздавался звук легкого покашливания Дженифер. Бедный детеныш все-таки простыл. За ланчем Дженифер хныкала и была вялой, и Элиот отнес ее к себе, где она проспала часа три. Когда она проснулась, состояние ее ухудшилось. Девочка раскапризничалась, Элиот всячески пытался успокоить ее, а Бритт читала малышке сказки. Поначалу Дженифер вроде бы увлеклась, но потом ее снова одолела сонливость. Элиот сказал, что, если к утру девочке не станет легче, придется везти ее к доктору.