7.
- Хма-а-ауль! – провыл трясущийся чернокожий наркоман, с ужасом глядя на свои перетянутые жгутами израненные ноги – Мне бы к доку… мне бы к доку…
- Хмауль? – тихо переспросил седобородый неприметный дедок, сидящий на лавке у двери и неспешно потягивающий крепкий сладкий чай из треснутой чашки – А что еще знаешь?
Один из крепких парней врезал наркоману и тот покатился по полу, оставляя красные пятна.
- ХМАУЛЬ! ХМАУЛЬ! ХМАУЛЬ НАНЯЛ! – заорал он, корчась от боли – Дока… дока бы! Или дозу!
- Дайте ему – кивнул дедок и к шее наркомана прижался многоразовый дозер из помутневшего пластика.
То, что содержалось в дозере не назвал бы чистой смесью никто – даже самый конченный наркоша. Но эта смесь была не для своих «домашних» наркоманов-бедолаг, а для чужих – а тех не жалко. Получивший приход химического кайфа израненный доходяга забыл о своих ногах и торопливо заговорил, стараясь вспомнить каждую мелочь. Вот только вспоминать ему особо было нечего – он назвал лишь пару вспомненных чудом имен да увиденную мельком блестящую черную машину. Закончив, он утер сопли о плечо и робко улыбнулся внимательному слушавшему дедку.
- Все? – уточнил тот.
- Все! – облегченно выдохнул наркот и через секунду умер от короткого выверенного удара ножом в сердце.
Когда он затих, убивший его мужчина средних лет повернулся к старику и мрачно произнес:
- Хмауль из макаронников. Это прозвище.
- Слышал о таком – кивнул задумавшийся дедок.
- Получается итальяшки на нас поперли? Под шумом решили разобраться с нами?
- Чушь! – буркнул старик и, оставив чашку, поднялся, опираясь на потемнелую от возраста деревянную трость – Подстава это. Кто-то хочет столкнуть нас лбами с макаронниками. И не пожалел ради этого дела нескольких сотен кредов.
- А если все же итальяшки?
- Ты, Семен, соображать так и не научился, вижу…
- Пап…
- Не папкай мне тут… Сам подумай – кто бы в здравом уме решил, что такими силами нас можно взять? Это чья-то мелкая пакость – и не слишком умелая. И от этого обидно чутка…
- Почему?
- Ну раз они рассчитывали, что мы клюнем на приманку и пойдем крошить итальянцев – значит, считал нас дураками. А это обидно. Надо бы отыскать этих негодяев. И дать им почитать Достоевского – там, где про топор. А затем показать на практике. Понял меня, Семен?
- Понял. Найдем. Покажем. А с макаронниками что?
- А с ними я сейчас свяжусь и поговорю. Раз укололи нас – уколют и их, выставив все так будто русские Ваньки атакуют.
- А Хмауль?
- Он ли это был? Если верить покойным – дедок безразлично взглянул на три вытянувшихся на полу трупа – То этот Хмауль раз семнадцать свое имя повторил. Он же не глухих нанимал. Тупых – да. Но не глухих. Опять же, если нанимаешь таких никчемных, значит, нанимаешь втемную – так зачем имя свое орать во всеуслышание?
- Я понял.
- Усиль охрану периметра. Убедись, что все наши внутри. Отправь квартальных – пусть считают прямо по головам. Всем что-то услышавшим поясни доходчиво – итальяшек мы уважать не уважаем, но ни в чем не виним. А как разберемся – расскажем всем что да как. Понял?
- Да.
- Выполняй… И чтобы никто из наших наружу не совался! Сообщили мне тут, что вошел ударный отряд полицейских – и ведет его сам бравый лейтенант Линдрес…
- Вот дерьмо…
- Рот!
- Прости, пап…
8.
Перекресток МК-Р-13 всегда был одним из примечательных мест «внешнего» сектора, благодаря своей близости к шлюзам одиннадцатого. Большое пространство, некогда запланированное не только как транспортный узел, но и как пешеходная и рекреационная зона, он представлял собой квадратный пятачок, где должна была расти живая трава и пара деревцев, а по четырем сторонам тянулись ленты тротуаров и дорог. Создававшие проект Астероид-Сити архитекторы подразумевали, что проход между секторами будет свободным и искали способы увеличить количество шагов для населения, придумывая сквозные тропы. Вот только шлюз был заблокирован с момента своей установки, открываясь лишь изредка, на прогулочную тропу всем было плевать, а природный пятачок был зеленым лишь однажды – когда рванула одна из цистерн с аэрозольной краской на проезжавшей мимо платформе. Но место не пустовало – тут всегда толпилось от нескольких десятков до сотни плотно стоящих работяг, надеющихся получить дневную работу в соседнем чуть более богатом секторе. Иногда останавливающиеся платформы подбирали нескольких из них и увозили сквозь шлюз к вонючим коллекторам и полных крыс темным техническим коридорам, куда боялись соваться даже самые отчаянные. Толпа здесь не редела никогда – Астероид-Сити жил и исторгался круглосуточно.