Настало время искать более тучные пастбища. Но для него оставался открытым только один путь. Путь на запад, с которым он, по его утверждениям, имел такие тесные узы.
Однако он не сделал никаких выводов из преподанного ему урока и, перевалив через горы, продолжил привычный образ жизни.
И там, на западе, он обречен был стать жертвой своего собственного хитроумия.
Но пока, взобравшись на вершину холма, он с безопасного расстояния выкрикивал издевательства в адрес Некремноса.
Ухмыльнувшись, он заявил самому себе:
— Я — великий издеватель. Величайший издеватель. Лучший в мире насмешник. Неплохая идея! С этого момента, господин, — молодой человек трижды ударил себя кулаком в грудь, — ты именоваться Насмешником!
Это уже было очень похоже на настоящее имя.
Потайными тропами он двинулся на юг и через некоторое время добрался до границ Тройеса, где собирались уходящие на запад караваны. Пустив в ход все свое красноречие, он сумел устроиться водоносом в караване, отправляющимся в Форгреберг, столицу Кавелина — одного из Малых Королевств, расположенных к западу от хребта М'Ханд.
Караван вначале пересек обширные безлюдные равнины, окружающие развалины Гог-Алана, а затем поднялся в горы. Таких высоких и неприветливых вершин Насмешнику на востоке видеть не доводилось. Караванная тропа змеилась через теснины прохода Савернейк, мимо мрачной сторожевой крепости Майсак и затем круто спускалась вниз к городу Баксендала.
Там Насмешник развлекся с девицей и, выпив вина, решил сыграть в кости с туземцами.
Его тут же уличили в жульничестве.
На сей раз Насмешнику пришлось скрываться в стране, языка которой он не знал совершенно.
В Форгреберге ему удалось продержаться достаточно долго для того, чтобы ухватить азы некоторых западных наречий. Он запоминал слова быстро, хотя и не очень точно.
ГЛАВА 4
СВЯТИЛИЩЕ МРАЗКИМА
День за днем проводил Эль Мюрид у ложа Мириам.
Иногда к нему присоединялись дочь или Сиди. Тогда они все втроем возносили молитвы. Когда военачальникам Ученика требовались указания, они находили его у постели жены. Именно туда генералы Карим и Эль Кадер принесли радостную весть о сокрушительном разгроме роялистов у развалин Ильказара. Эта победа была даже важнее, чем захват Аль-Ремиша. Хребет роялистов был сломлен. Сопротивление прекратилось. Хаммад-аль-Накир полностью принадлежал ему.
Он сидел у изголовья Мириам, когда перед ним предстал истощенный, обессиленный Нассеф.
— Щенок Юсифа сбежал. Но зато Радетик заплатил сполна.
В ответ Эль Мюрид едва кивнул.
— Как она, Мика?
— Все так же. Пока без сознания. Судьба жестока, Нассеф. Одной рукой она одаривает, а другой что-то отнимает.
— Ты сейчас говоришь совсем как я. Между тем тебе следовало бы сказать: «Бог дает, и Бог берет».
— Наверное, ты прав. Но Властелин Зла вновь овладевает моим разумом. Он не оставляет времени для молитв.
— Да. Такова природа Зверя.
— Господь предначертал для меня трудный путь, Нассеф. Я хотел бы знать, куда он меня ведет. Мириам никому не наносила обид. А если и наносила, то расплатилась за это сполна, став супругой Ученика. Почему это случилось сейчас? Сейчас, когда победа в наших руках. Когда наша дочь наконец должна получить имя. Когда мы могли бы начать жить почти нормальной жизнью.
— Она будет отмщена, Мика!
— Отмщена? Не осталось никого, кто заслуживал бы мщения.
— Гарун, сын Юсифа пока жив. Он претендент на трон.
— Мальчишка так или иначе умрет. Культ Хариша уже начертал его имя на своих кинжалах.
— Хорошо. В таком случае отомстим ещё кому-нибудь. Мика, надо приступать к работе. Дишархун начинается завтра. Ты не можешь оставаться взаперти. Мы много лет обещаем людям это празднество. Ты обязан забыть о своем личном горе.
— Ты, безусловно, прав, — со вздохом отозвался Эль Мюрид. — Я слишком долго предаюсь жалости к самому себе. Но ты действительно выглядишь ужасно. Неужели это было настолько скверно?
— Нет слов, чтобы это описать. Они использовали против нас какое-то колдовство. В живых остался только я. Там бесследно исчезли пять дней моей жизни. Появилась башня… — Нассеф умолк, словно не был уверен в том, что хотел сказать.
— Господь спас тебя, он понял, как ты мне нужен.
— Мне необходимо отдохнуть, Мика. Я полностью опустошен. В течение нескольких дней я тебе не помощник.
— Располагай своим временем столь долго, сколь тебе будет угодно. Исцелись полностью. Если я потеряю Мириам, ты мне будешь нужен, как никогда ранее.
Когда Нассеф удалился, Эль Мюрид снова погрузился в молитву. На сей раз он молил Творца лишь о том, чтобы его жена могла увидеть, как дочь получает имя.
Ведь это так много для Мириам значило.
Это был самый многолюдный и самый радостный Дишархун в истории Хаммад-аль-Накира. Правоверные прибыли из самых отдаленных уголков страны, чтобы разделить с Учеником радость победы. У некоторых путь отнял столько времени, что они появились в Аль-Ремише только в день Машада — последний день празднества. Тем не менее к самым главным событиям они успели. Именно в этот день Эль Мюрид должен был объявить о своей победе и провозгласить создание Королевства Покоя. Таким образом, они не пропустили самого главного события в истории Учения.