Всё слышанное ею о его уродстве не могло подготовить верховную мать к облику Гелруса Ган'етта, Безликого. Однако рассказы оказались правдивы, поскольку его лицо было сборищем острых костей, растянутой и усеянной шрамами кожи, рта без губ и дёсен, и сочащейся треугольной дыры на месте носа. Казалось, век у него тоже нет, и он выглядел, как давно разлагающийся труп, не считая пятен зелёной слизи, похожих на пятна воска от растаявшей свечи или на пенистую жидкость.
Мэлис вспомнила, каким видела мужчину в последний раз. По стандартам дроу он был симпатичным, хотя и не ослепительно красивым. Теперь же...
- Это благоприятное начало жизни, - ответил Гелрус.
Мэлис взяла себя в руки. Она сделала глубокий вдох — в ноздри просто ударил аромат гниения с лица волшебника — и попыталась ответить, хотя полностью потеряла нить разговора.
- Вы спрашивали про последствия для ребёнка, - напомнил маг. - Это будет благоприятным началом.
- Да. Да, конечно, - пробормотала она. - И это всё? Никакого проклятия? Длительных последствий?
Безликий снова пожал плечами.
- Ничто на это не указывает, но большинство детей, рождённых в ходе ритуала, были мальчиками, так что...
Он позволил фразе повиснуть в воздухе. Мэлис не нуждалась в пояснениях. Третьего сына в благородной семье дроу по традициям приносили в жертву Ллос.
- Может быть, таково проклятие родовой магии, - добавил тогда Галрус. - Дом проклят рождением сына, а не более предпочтительной дочери — а сам ребёнок проклят очень скорой смертью.
- Расскажи мне всё, - потребовала Мэлис. - Сейчас же.
- Есть волшебники, которые регулярно причиняют себе боль в момент колдовства, используя это жало для обострения своего фокуса, и таким образом создают самое сильное заклинание, на какое только способны.
- Дело только в родовых болях? - изумлённо спросила Мэлис. Конечно, рожать было больно, но нельзя же объяснить потенциальную силу ритуала родовой магии только этим!
- Роды связаны не только с болью, - ответил Гелрус. - Это уникальный опыт, включающий сразу и тело — оба тела, матери и ребёнка — и разум, сердце, душу. Телесное и эфирное. Это момент огромной уязвимости, но в то же время — величайшей восприимчивости, и в таком открытом состоянии мать как будто втягивает в себя всю волшебную энергию вокруг, словно сплетает её в собственный двеомер.
- Как такое возможно?
Гелрус покачал головой.
- Я простой мужчина, мать Мэлис. Мне не дано познать опыт деторождения.
Он поднял костлявую руку с футляром для свитков и протянул его женщине.
- Ты прочёл ритуал? - спросила Мэлис, принимая предмет.
- Мне незачем, - со свистящим смешком сказал Гелрус. - Это заклинание мне недоступно. Кроме того, мои знакомые жрицы запретили смотреть даже одним глазком и заставили передать вам — хотя ваша личность им неизвестна — что необходимо строго соблюдать тайну. Нельзя копировать даже частицу двеомера. После использования забудьте о нём и больше не упоминайте. Пускай ходят слухи — загадочность не представляет угрозы.
Мэлис покатала футляр в ладонях, ощущая тяжесть слов Безликого. Она уже использовала родовую магию прежде, но лишь слабую — ничего сравнимого с этим. И даже тогда, с простым заклинанием яда, которое должно было помочь в её борьбе за власть, она ощутила более серьёзные возможности. Использовать участие других жриц? Ей казалось, что она задыхается, что она держит в руках силу богини.
- Очевидно, - продолжал Гелрус, - что такая сила может рассматриваться как угроза матерям из правящего совета. Это не простой двеомер, мать Мэлис. Не стоит недооценивать разрушительную силу магии, которую вы получите в пиковые мгновения родов. И как доброжелатель, предупреждаю вас — не пытайтесь злоупотребить этой силой за границами нашего соглашения. Правящий совет и жрицы из Арах-Тинилит будут внимательно следить за событиями, и на дом До'Урден обрушится их общий гнев в том случае, если... ну...
Он просто пожал плечами и не стал развивать мысль.
- Мне может понадобиться ваша защита, - объяснял Джарлаксу юноша, почти мальчик, когда однажды поздней ночью они оба сидели в «Сочащемся микониде».
- Ты благородный сын правящего дома. Зачем тебе мои услуги?
Парень — Мазой — вздохнул и покачал головой в ответ на этот наивный вопрос. Даже он, редко покидавший пределы дома, пока его не отправили в Сорцере прислуживать старшему родичу, знал достаточно, чтобы понимать, какую силу набрал Бреган Д'эрт. Отряд пользовался полным одобрением и защитой дома Бэнр!