- Значит, за вашим министром стоит юный Малфой? – с некоторым удовольствием он вспомнил утонченный облик Ариуса, Абрахаса. Облик, как результат многовековой селекции рода. Ариус долгое время был его возлюбленным. Кстати, вполне разделявшим его собственные пристрастия в сексуальных играх. – Хотелось бы взглянуть на юное поколение Де Малфуа.
- Не такой он уж и юный, – недовольно провочал Альбус. – И он собирается присвоить плоды моих трудов! Это возмутительно!
- Все относительно, друг мой. Но хватка у юноши явно отцовская… Тебе сложно будет доказать, что твой потенциальный ручной обскури не родня найденного им бастарда. Думаю, что сей факт уже подтвержден гоблинами.
- Но я дозволил его темное усыновление моим человеком! Этот обскури – мой!
- А вот это удачный шаг. Тогда что ты переживаешь? Отцовство будет при разбирательстве всегда в приоритете…
- Мне пришлось отправить этого “отца” в Азкабан для… Воспитательного воздействия… – потух Дамблдор, мысленно оценивая свой просчет в очередной раз. И тут же оправдал себя: – Слишком стал самостоятельным за моей спиной!
– Хм. – Геллерт прикинул, что такое весьма по-дамблдоровски. Друг начал повторяться. Но говорить о таком бессмысленно. – Говоришь, для воспитательного воздействия? И как оно?
- Пока никак. Подозреваю, что Малфой начал свою игру именно с его подачи.
- Друг мой, как ты мог такое упустить? Вероятно, они партнеры? – Геллерт насмешливо приподнял бровь.
Дамблдор поморщился. Такая сплетня курсировала давно. Однако не было каких-либо ее подтверждений. Но не исключено, что он сам, и, правда, спровоцировал Люциуса, если тот так заинтересован в зельеваре. Как-то сразу-то не подумалось. Альбус не привык учитывать мелочные чужие интересы.
Ну почему все ставят своё личное впереди дела Света! Хотя... Свет и Малфой вещи однозначно несовместимые.
- … Наставничество? Надеюсь, хоть этим ты озаботился? – приподнял бровь Геллерт. – Начав пестовать обскура? Или желаешь подарить плоды своих многолетних трудов?
- Я взял первую ступень, учитывая мои планы… Потому что в итоге перерождения мальчика он может и развоплотить наставника…
Геллерт кивнул. Такая вероятность была. Момент воплощения всегда был чрезвычайно разрушителен. С некоторым удовольствием он вспомнил Нью-Йорк. И то, что с ним сделал обскури.
- Хм... Это уже неплохо. Затребуй опекунство на этой основе. В этом случае ты можешь получить опеку обоих мальчиков. И если Малфой на него имеет планы, то и его мы возьмем за… хм. Я наведу справки по Фаджу. До связи завтра. Мы можем на этом ощутимо выиграть, мин херц.
Шар погас, наполнившись белесой мутью. Альбус нахмурился, все еще в него упорно глядя: «мы» – это означало, что придется делиться. Как он упустил Тома в свое время? Как? И впрямь, лучше бы отдал Геллу. Ведь тот просил. А может, еще не поздно? Геллерт имеет немалый опыт работы с обскурами... Арианна, Криденс, может и еще есть. По намекам Гелла, у Криденса целая служба… искусственно сделанных обскури.
В это время черный дым, каковым всем виделся воплощенный обскури, оставшийся в свое время после гибели Квирелла, собрался в подобие фигуры, мало похожей на человеческую, скорее на демоническую. Внешне фигура несла явный признак рептилоида. Дым уплотнился, обретая индивидуальные черты, через мгновение его уже можно было узнать.
Лорд Волдеморт усмехнулся, не по-человечески плавно перетекая в кресло у камина. Не имея плоти, как таковой, не посидишь, но так было привычнее. Подслушанное стоило обдумать. Для своего временного логова он выбрал комнаты декана Слизерина. Благо его не было. Магический фон замка щедро напитывал силой его сущность. Потому-то он и обосновался здесь. Раньше проникнуть внутрь защитного барьера КМН он не мог, там стояла древняя защита от подобных ему существ, но Квирелл пронес его в себе. Так что теперь он не спешил убираться отсюда. Да и какие интересные дела творятся в Хогвартсе. Он только что вернулся из кабинета директора. Бесплотное существование позволяло беспрепятственно поникать во все щели замка. А врага стоило хорошо изучить, выяснить его интересы и слабые места. Существующая связь директора с Гриндевальдом оказалась сюрпризом. Он считал, что эта пара давно рассталась, а оно вон как… был он в том Нуменгарде, пытался допросить Геллерта. И даже не ощутил, что имеет дело с Големом. Тонкая работа!
Какие шалуны эти двое, однако. Он все больше уважал Гриндевальда. Достойный противник! Впрочем, они идут разными путями. Геллерт сосредоточен на создании обскури – разумного оружия – для своей армии, а он, имея боевое воплощение того самого обскури, строит классические круги подчинения лича. Из обычных магов, обращая их в младших личей, замкнутых в единую магическую систему. Трудно сказать, что эффективнее. Все имеет свои достоинства и недостатки.Впрочем про “обычных” магов он погорячился. У него весьма строгие критерии отбора в свое окружение. Хотя бы по уровню силы. А смысл дарить бессмертие слабосилку? Не-ет! В вечность достойны идти только самые лучшие!
За почти год существования в нематериальной форме он многое успел разведать. Был даже момент соблазна слиться со своей юной личностью, воплощенной в дневнике. Когда тому удалось полуматериальное воплощение. Но азарт ученого не позволил. Когда еще удастся повторить подобный эксперимент по клонированию себя? Если лич и способен кого-то искренне полюбить, то только себя самого. И тут был именно этот случай, он всегда воспринимал свой первый крестраж в дневнике как первенца... наследника! Порадовали и юный супруг с амантом. Ах, Люци-Люци. Вызвал немалый интерес юный избранный, эхо его сущности тоже несло изрядную долю его крестража а некроэманации просто умилили... Если подумать, то магически первенца можно считать плодом его и Люца, а вот малыша… учитывая, явно активное некро – потомком его и аманта. Младшенький! Рожденный ценой его почти-смерти. Интерес, с его точки зрения, вспыхнувший между этими двумя -старшим и младшим его потомками от магии – был вполне нормален – демоны всегда предпочитали именно инцест другим связям. Конечно, юных личей следовало и инициировать, но это терпит.
Все же пророчества – вещь коварная. Надо бы узнать полный текст. Рыжая Лили так и не успела донести его до него. Сработала Дамблдоровская ловушка. Чертов упыреныш-крысеныш. Не стоило ему верить. Хотя метка на нем всяко есть, так что он его еще притащит за голый хвост к ответу.
Волдеморт наслаждался комфортом и токами магии источника Хогвартса, что омывали его, напитывая силой.
Сейчас в замке было тихо, почти все дети разъехались на зимние каникулы. Большинство преподавателей тоже отсутствовали, занятые своими или школьными делами. Василиск дремал на своем ложе, слабо мерцал темный алтарь. Было у него одно интересное предположение. Обскури в статусе высшего Лича протек по воздуховоду в лабораторию Снейпа. Там, скромно полуприкрытый покрывалом, стоял окаменевший Локхарт, забытый всеми впопыхах.
Обскури сделал несколько кругов вокруг камня, разглядывая Гилдероя.
Почему бы не сделать из подобной магической скульптуры филактерию? А учитывая наличие у него одного интересного сувенира… “Пыль” закрутила смерч вокруг изваяния и впиталась в поверхность камня. Некоторое время ничего не происходило, а затем по скульптуре пошли трещины, сквозь которые выбились лучи неоново-синего света. С сухим шелестом осыпающейся штукатурки от изваяния стали отваливаться целые куски, рассыпаясь прахом на полу. Из скульптуры, точно из яйца, вышел красивый мужчина с золотистыми локонами до середины спины. Он подбросил на ладони мерцающий, точно уголь, философский камень.
- Самое время поиграть, мои дорогие, не так ли? – прищурился он, ослепительно улыбнувшись признанной самой красивой улыбкой Ведьмополитена..
Конец 1 части