Записав отличный от речи своего Зоолога файл, он положил диктофон под высохшую мумию Хребта и ушел назад в детский сад. А вечером, сидя на матрасе, массируя ногу и в который уже раз размышляя, правильно ли он поступил, решив переписать речь Зоолога вопреки его строжайшему предупреждению, Добрынин внезапно понял, что же мешало ему последние несколько месяцев, зудя над ухом, как мелкий надоедливый комар.
Идиот! Господи… да какой же он идиот! Почти год сидеть в аномалии, и только сейчас додуматься до элементарного! Все его планы, все думки так или иначе были предопределены Зоологом! Именно он своей речью исподволь направил мысли Добрынина в строго определенное русло, именно в соответствии со словами Зоолога Добрынин и строил свои планы! А ведь стоило отвлечься и копнуть чуть в сторону…
Ему предстояло не только подготовить дорогу Данилу-младшему. Как раз-таки это, пожалуй, проще всего! Но ведь есть и другой вариант. Можно попробовать устранить саму возможность появления в Сердобске Первой Ударной и того узла, что завяжется с ее приходом! Сделать так, чтобы сам поход на север просто не состоялся – и тем самым вывести Убежище из-под удара!
Замерев на своем матрасе, чтобы, не дай бог, не спугнуть эту мысль, одним ударом вогнавшую его в ступор, Данил продолжал лихорадочно соображать. Ведь это почти то самое, что он собирался сделать, едва только вернувшись в город! Ведь это тот самый, старый, его план! План, который не состоялся по той простой причине, что он встретил пацанов и повел их в Пензу – а там закрутилось-завертелось, объявился Хасан и замаячил на горизонте сам Верховный! Но теперь-то… У него будет десять лет! Все, как планировалось: добраться до базы Братства, устроить партизанщину и тотальный геноцид, атаковать караваны, вести подрывную деятельность! Найти группировки, которым Братство перешло дорогу, и заручиться их помощью и поддержкой! В конце-то концов – убить Паука до того, как он отдаст приказ об уничтожении Убежища!
Как-то вдруг разом ослабев от страшного волнения, он привалился спиной к стене и вытер испарину, выступившую на лбу. То, что пришло ему в голову, могло полностью изменить будущее Убежища и его обитателей. Изменить – и дать им дальнейшую жизнь.
От этой мысли и открывшейся перед ним перспективы Добрынина залихорадило. Получается, в его силах сделать так, чтобы Убежище вообще не почувствовало на себе влияния Братства. Только и всего – исключить появление каравана в городе. Но как? И не ошибается ли он? Ведь последствия могут быть катастрофическими! Все то же проклятое утверждение: время – река…
Так. Спокойно. Спокойно! Данил медленно задышал, понемногу успокаиваясь. Здесь спешка не нужна. Время есть. Нужно все тщательнейшим образом обдумать и взвесить. Но уже сейчас ему было понятно, что эта мысль, пришедшая в голову, просто так его не отпустит.
Он еще раз, уже тщательнее, принялся вертеть ее со всех сторон. До лета тридцать третьего года никаких контактов с Братством у обитателей Убежища не было. Что-то там мутил с ними Овчаренков, командир войсковых, но что именно – неизвестно. Убежище с группировкой не общалось, и получается вроде бы, что любые воздействия, любые изменения, которые будут происходить с Братством, никак на Убежище и не отразятся… Опять же не будем забывать самое главное – Убежище в итоге так и так уничтожено. То есть хуже, чем есть – чем будет! – уже не станет. И если есть шанс изменить все в корне, кардинально – он не имеет права им не воспользоваться.
Да и в конце-то концов!.. Ведь он не собирается действовать непосредственно в городе! Он будет работать осторожно, далеко от родного дома, и очень сомнительно, что изменения, происходящие в другой части континента, повлияют на течение жизни Сердобска. Как может измениться жизнь маленького городка в центре России, живущего замкнутой, изолированной жизнью, от событий, происходящих далеко-далеко, в Казахстане?! Да никак! Единственное – и самое главное! – изменение должно произойти в лето две тысячи тридцать третьего года!
В это лето Первая Ударная не должна прийти в город.
До последнего окна остался год, и Данил, получив столь мощный импульс, взялся за себя резко и круто. Загнать лошадей он не боялся – и не такое еще проходили. Задачу поставил непростую: не только восстановиться от увечья, но и вывести себя на новый уровень тренированности и боеспособности. Теперь он точно знал, что это возможно.